Сопротивленец

В это самое время из нашего блиндажа вышла группа высокопоставленных офицеров, среди которых я узнал Рокоссовского. Увидев нашу группу, высматривающую что-то на занятой немцами стороне, да еще комментирующую все это русскими народными словами, генерал направился к нам. За ним двинулась и остальная группа офицеров.

Солнце светило ярко, мороз днем был около -15С градусов, ветра не было, поэтому видимость была отличная. Эх, в такую погоду на лыжах бегать самое то.

— Что, товарищи командиры, немца высматриваете?!

— Так точно, — ответил Недогаров, обратившись к саперу, — Сергей, расскажи подробнее, что вы сделали.

Сытенко, передав бинокль Рокоссовскому, принялся пояснять, что было им с саперами и разведчиками Кольцова сделано перед последним боем. Кроме того, сейчас в лес ушло два снайпера-разведчика с группой прикрытия для прореживания выживших врагов.

Бинокли мы все передали генералам, а кому из штабных не хватило, то уже они обеспечивали сами себя. Все активно включились в обсуждение ситуации.

— Смотри Андрей Андреевич, как для истории себя увековечивают, фотографируются столько, что свет от фотовспышки так и сверкает.

Гитлеровское командование было довольно. Войска вермахта совсем близко к Москве, не сегодня-завтра будет решительный бросок и всё — Москва падет к ногам победителей, зимнюю компанию 1941 года можно считать успешной и законченной.

Сегодня, 30 ноября боевая группа командира 3-го танкового полка подполковника Карла Деккера, входящая в состав 2-й танковой армии, ворвалась в Озерецкое, выбив оттуда полк РККА, и двинулась на Красную Поляну, а усиленная 2-я пехотная бригада под командованием полковника Эберхарда Родта продвинулась еще дальше на юг и захватила райцентр Красная Поляна, выбив и оттуда этих упорно сопротивляющихся русских. 2-й батальон 304-го пехотного полка под командованием майора Эриха Райхманна взял соседнюю деревню Пучки. Все ближе и ближе приближались немцы к столице. Скоро падут Лобня, Катюшки, Хлебниково и путь на Москву будет открыт. Немцы планировали далее захватить переправы через Московский канал у Хлебниково и прорываться через него в южном направлении на Долгопрудную и на восток к Мытищам. Немцы радовались, ведь скоро они будут в Москве, в тепле и уюте городских квартир. Стоя на наиболее удобных для просмотра площадках на окраине Красной Поляны, офицеры вермахта в бинокли и подзорные трубы смотрели на столицу СССР — город Москву.

Подполковник Карл Деккер записал в своем блокноте: "Из Красной Поляны можно в подзорную трубу наблюдать жизнь русской столицы, наши интенданты уже завезли нам парадное обмундирование для победного шествия по Красной площади. Хайль, Гитлер!"

Командующий 2-й танковой дивизией генерал-лейтенант Рудольф Файель улыбался. Лишь Провидение спасло его в Волоколамске, когда он вышел из зала совещаний, но не успел зайти в свой личный кабинет. Тогда в обеих комнатах прогремели эти адские взрывы, выкосившие почти весь его штаб с командирами дивизионных подразделений и комендатуры. И вот теперь он будет один из первых, если не первый, кто войдет в Москву. Он с удовольствием фотографировался один и в окружении штабных офицеров, пребывая в отличном настроении. Рядом стоял, смотря в бинокль, полковник Эберхард Родт, наблюдая вдалеке группу советских командиров и показывая на них рукой. В бинокли было видно, как они со смехом махали нам руками.

Майора Альберта Неймгена, являющегося заместителем начальника 74 артиллерийского полка распирали эмоции. Он строчил письмо домой: "Полчаса назад я вернулся с совещания штаба нашей дивизии. Сейчас мы стоим и смотрим на русскую столицу. Через несколько часов начнется наступление. Я видел тяжелые пушки, которые на днях будут обстреливать Кремль. Я видел полк наших пехотинцев, которые первыми должны пройти по Красной площади. Москва наша, Россия наша… Тороплюсь. Зовет начальник штаба. Утром напишу из Москвы!".

Вдруг Родт зашатался и начал оседать на землю, а со стороны леса раздался далекий хлопок "плетки" — стрелял Бурят из своей снайперской "СВТ-38".

— Фриц упал! — закричал генерал-лейтенант Власов и показал в их сторону рукой.

— Пора! — крикнул Недогаров и Сытенко переключил тумблера для подрыва мин двух нижних площадок.

На второй видимой площадке был виден взрыв и, как после него падали фигурки в серых шинелях.