Сопряжение 10

От его снисходительной улыбки в висках начинает стучать кровь. Кипящая злость рвётся наружу. Знаю, что против Креллика у меня пока что нет шансов, но и трусливо поджать хвост я не могу.

— И что теперь, сифилитик ты безносый, будем драться? — с кривым оскалом уточняю я.

Если покойная Лакси была элементальщицей, освоившей бой на длинной дистанции и отвыкшей сражаться в рукопашной, то этот бледный упырь носит на поясе ножны. И я не сомневаюсь, что он отменно орудует их содержимым. Вот почему я не испытываю особой уверенности в том, что Последняя дуэль может кардинально уравнять наши шансы.

Наёмник вдруг начинает хохотать. Сухо, безжизненно, запрокинув голову. Его смех эхом разносится над пустырём, отражаясь от стен Фритауна.

— Спасибо за поднятое настроение! — собеседник качает головой в надвинутом чёрном капюшоне, словно до сих пор не может поверить в сказанное. — Ты меня позабавил. Нет. Мы не будем драться. Во-первых, Я не убиваю бесплатно. А во-вторых, драки бы не вышло. Слишком силы неравны.

Он с шумом втягивает морозный воздух в щели своего деформированного практически отсутствующего носа.

— Но я уверен, что очень скоро кто-нибудь заплатит мне солидный куш за твою буйную голову, — Креллик щёлкает пальцами. — И тогда, поверь, я исполню заказ с превеликим удовольствием.

Ах ты ж сукин сын!..

Он замечает мою реакцию и ухмыляется ещё шире. Делает шаг вперёд, нависая надо мной всей своей худощавой долговязой тушей.

— Знаю, о чём ты думаешь, — вкрадчиво произносит он. — Ты уже поверг не одну Нову и заработал себе кое-какую репутацию. Может, ты и впрямь сильнее, чем кажешься. Может, Налаксию ты и правда прикончил в честном бою, в чём я глубоко сомневаюсь. Только вот незадача…

Креллик склоняется к моему уху и шепчет почти интимно:

— Мальчишка, твоя дерзость однажды станет причиной твоего падения. Таких борзых выскочек в Сопряжении никто не любит. Возомнил себя центром вселенной, а на деле ты просто песчинка в жерновах истории. И скоро об этом узнают все.

Его слова меня не трогают, заставляя равнодушно зевнуть.

Словно заметив мою реакцию, противник отстраняется и окидывает меня презрительным взглядом.

— Вы, земляне, ещё не понимаете, с чем связались, — почти скучающе говорит он. — Мните себя достойными, раз выбились в Третий Этап. А на деле вы просто сменили один ошейник на другой.

Киваю в сторону Фритауна, гордо возвышающегося за моей спиной.

— Разве похоже, что мы ходим на поводке? Все, кто пришёл к нам с мечом, остались лежать на 6 футов[1] под нашей гостеприимной землёй.

Креллик лишь качает головой и смеётся. Тихо и уверенно.

— Наивный недоумок. Неужели ты веришь, что Содружество — это свобода? Очнись. Вы лишь получили иллюзию выбора и самостоятельности. На деле же вам просто милостиво разрешили выбрать себе нового хозяина.

Его слова, произнесённые спокойным, ровным тоном, бьют под дых сильнее, чем любые угрозы и оскорбления. Потому что в глубине души я чую — он прав. Мы продвинулись вперёд, но всё равно остаёмся лишь пешками в чужой игре.

— Ты возомнил себя особенным, да? — почти ласково спрашивает Зверобой, и я невольно ощущаю исходящую от него ауру опасности, как от ножа у горла. — Я видел сотни таких, как ты, — продолжает он. — Дерзких щенков, возомнивших себя волками. И знаешь, что с ними стало? Все они встретили меня.

— Ути боже мой, самый грозный хищник в детском саду. Хочешь медаль за избиение слабаков?

— Продолжай бравировать, — усмехается собеседник. — Я люблю, когда чужая самоуверенность осыпается с треском ломающихся костей.

Вдруг он осекается и вскидывает голову, словно прислушиваясь к чему-то. Бросает быстрый взгляд на небо, хмурится.

— Что ж, на сегодня хватит душеспасительных бесед, — бросает он почти весело. — Дела ждут.

Ксенос разворачивается и делает несколько размашистых шагов прочь, но потом оборачивает ко мне лицо и добавляет:

— Ах да, чуть не забыл. О чём вы с ней говорили?

— Обсуждали твою мамашу, и почём она нынче берёт за ночь.

Долгую секунду стоит звенящая тишина…

А потом под тихое жужжание слой кожи на моём лице перестаёт существовать, и мучительная боль окрашивает мир алым.

Мне хочется вскрикнуть. Мне хочется отшатнуться и согнуться, с шумом втягивая в себя обжигающе холодный воздух.

Вместо этого я стою, держа руки на пояса возле кобуры, и не спускаю глаз с оппонента. На это требуется колоссальная выдержка, и лишь благодаря Динамической регенерации, сразу занявшейся восстановлением тела, и Адаптивному морфогенезу, понизившему болевую чувствительность, мне удаётся выдержать агонию.

— Замечательно. Так даже лучше, — сипит он.

С этими словами наёмник исчезает. Просто растворяется в воздухе у меня на глазах, оставляя после себя лишь горький привкус угрозы.

Несколько секунд стою дезориентированный. В голове крутятся слова Креллика, разъедая подобно кислоте.

— Хрен тебе, — шепчу почти беззвучно. — Хрен вам всем по самые гланды. Не на того напали.

Разворачиваюсь и широким шагом направляюсь обратно к воротам Фритауна. Спина прямая, челюсть упрямо выдвинута вперёд.