Соперницы

— Знаешь, меня удивило, когда я обнаружил, что у тебя какие-то идеи насчет нее. Можно сказать, ты меня ошарашил. Я-то считал, что тебе нравится ездить туда из-за свежего воздуха и ради смены обстановки, потому что твой нос не выдерживает пошлой вони тут вокруг. А потом, парень, я совершенно серьезно решил, что ты спятил. Как ты мог даже думать о ней, когда, насколько я понял, у нее абсолютно другие намерения. И еще вот что — если я правильно помню, вы двое никогда не ладили, только подначивали друг друга, когда встречались. А теперь мне приходится полностью менять свое мнение. Правильно?

— Да, да, ты прав, папа.

— Ну, и что ты собираешься предпринять?

— Попытаюсь убедить ее выйти за меня замуж.

— Ой, парень, парень! — Гарри сдвинулся на самый край кресла, оперся локтями о стол, и опустил голову на руки. — Ты попусту стараешься, с какой стороны не возьми. Во-первых, если она была настолько без ума от молодого фермера, что чуть не убила девчонку, на которую он посмотрел, то навряд ли так легко его забудет. Ты подумал об этом?

— Я об этом подумал.

Гарри снова поднял голову и, сгорбившись, посмотрел на сына, а когда продолжил, в его голосе прозвучали добрые нотки.

— И кроме того, она в таком трансе. И как я понял из слов доктора Карра, да, — резко сказал Гарри, — говорил с ним об этом. Он объяснил ее состояние, как предохранительное приспособление на ткацком станке, поставленное для того, чтобы никто не мог залезть слишком глубоко, и еще он сказал, что такое с ней может продлиться годы. А потом еще глухота. Парень, ты хорошо обо всем подумал, ведь собираешься взвалить на себя непосильную ношу, как на это ни смотри?

— Я буду рад принять эту ношу, если только представится такая возможность.

— Ну, ладно, тебе виднее. Означает ли это, что ты поселишься здесь?

— Нет. — Ответ прозвучал резко и однозначно.

— Нет? — удивленно переспросил Гарри. — Так что же ты собираешься делать? Ведь в любом случае надо поддерживать тот стиль, к которому она привыкла, и содержать ее в таких условиях, в каких она выросла. Бриджи привила ей манеры, дала образование, а я лично заплатил за этот, так сказать, «гарнир». И совсем не жалел об этом, потому что был очень благодарен Бриджи за то, что она сделала для всех вас, в особенности для Кэти. Но сейчас, — коротко рассмеялся он, — кажется, что все усилия Бриджи в этой области пропали даром, потому что с нашей Кэти не сладишь. Боже мой, революционерка в собственном доме! Никогда не думал, что доживу до такого дня. Но это совсем другая история, и мы позаботимся об этом позже. В настоящий момент мы говорим о тебе и... о Барбаре. Ты сказал, что не хочешь здесь оставаться, так не объяснишь ли мне, что намерен делать?

Дэн на шаг отошел от края стола. Он повернул голову и посмотрел на книжный шкаф с застекленными дверцами, книг в нем было мало, зато виднелись пачки гроссбухов и бумаг. Юноша сильно потер подбородок, прежде чем снова взглянуть на отца.

— Ну-у... я собирался поговорить с тобой об этом, но... попозже. Хотел попросить тебя, если возможно, выделить мою часть наследства, которая должна составить... — Закрыв глаза, Дэн потряс головой, потом быстро добавил: — Не то, чтобы должен, ты мне ничего не должен, и без того уже был очень щедр со мной, но... я думаю, что потом ты все равно будешь делить все между нами троими. Вот я и решил, что, может быть, ты сейчас выделишь мне ту долю, которую я бы так или иначе получил позже, или хотя бы ее часть, чтобы я смог путешествовать с... — он замолчал.

Гарри не сводил с сына глаз, но голос его прозвучал спокойно:

— Ну, продолжай.

— С Барбарой, если она примет меня.

— И... как велика твоя доля по твоим подсчетам?

— Я... я не имею понятия.

— Но у тебя же есть в уме какая-то сумма?

— Ну, я думал, три или четыре тысячи.

— Три или четыре тысячи. — Гарри поджал губы, прикусил их на мгновение, потом повторил, все еще спокойно: — Три или четыре тысячи, вот как. И если ты их получишь, на сколько, по-твоему, тебе их хватит, чтобы поездить по свету?

— Так, как я их буду расходовать, то надолго, я... я не ищу шикарной жизни. Просто хотел бы посмотреть мир, узнать новое, подумать обо всем. — Дэн снова потряс головой, потом вздернул подбородок. — Я... не могу все толком объяснить, и говорю не то, что надо. Знаю лишь, что во мне есть эта потребность — уехать. Отправится ли Барбара со мной, или нет, но я должен уехать.

Гарри, уронив голову, проговорил низким голосом:

— Мне очень печально слышать, парень, что ты так стремишься сбежать, как будто мы тут все заразные.

— О, нет, нет, папа. Ты меня неправильно понял, совсем не так. Я... ну, как бы сказать? Я... очень люблю и тебя, и Джона, и Кэти. Мы одна семья, и мы всегда были счастливы вместе. Ну как мне объяснить тебе, чего я хочу?