Соперницы

— Уф, спасибо, — облегченно выдохнула Матильда. — Ты читала письмо? Видела когда-нибудь что-либо подобное? Семья Дочерти живет в ужасной тесноте. Мужчины там — хорошие работники, но мать у них просто кошмарная. Когда я в последний раз видела ее детей, вши на них просто кишмя кишели, а Мейбел, ту, что Гарри хочет взять в дом, была еще совсем крошкой и возилась в грязи в сточной канаве. А уж если я говорю — грязь, так это грязь, а не что-то иное. Они там мерли как мухи. Говорят, ту улицу уже снесли, что ж, давно пора. Ну, в общем, скажешь ей, да?

— Скажу, скажу. А теперь отдыхайте и не пытайтесь вставать, а я пошлю за доктором.

— А-а…

— Никаких «а». — Мисс Бригмор с упреком покачала головой, словно разговаривала с одной из своих учениц. — Вас осмотрит врач, и чем скорее, тем лучше.

— Гарри будет беспокоиться, если ко мне придет врач.

— Гарри… э-э… то есть мистер Беншем… будет беспокоиться, если к вам не придет врач.

В комнате раздался взрыв смеха. Матильда, приподнявшись с подушек, закричала:

— Ага! Ты все-таки сказала «Гарри»!

Мисс Бригмор попыталась сдержать улыбку, но не смогла. Она быстро повернулась и вышла. Остановившись на лестничной площадке, прижала ладонь к губам. Ей хотелось плакать. Боже, какое мужество! Но она не должна распускаться. Два дела должны быть сделаны немедленно: во-первых, надо послать кучера в город за доктором, во-вторых, пригласить в библиотеку домоправительницу и объявить ей об увольнении. Ну и утро!

Глава 3

— Мама, а какие они, эти Беншемы?

— Ну ты ведь знаешь о них столько же, сколько и я. — Констанция Радлет перевернула большую форму со студнем на тарелку прежде, чем продолжить. — Я знаю только то, что твоя тетя Анна мне рассказывает: Джону шестнадцать лет, Дэну — пятнадцать, а девочке Кэти — четырнадцать.

— И ты их никогда не видела?

— Нет, конечно. — Констанция повернулась и посмотрела на сына, сидящего за выскобленным кухонным столом. И, как всегда, глядя на него, она улыбнулась, потому что, по библейскому выражению его бабушки, Джейн Радлет, мальчик был приятен для глаз. Светло-русые волосы, ясные серые глаза миндалевидной формы, что придавало ему слегка восточный вид, прямой нос и крупный рот. Губы полные, но в линии рта видна твердость, та же, что и в квадратном подбородке, и все-таки Майкл оставляет впечатление добродушного, беззаботного мальчугана; двигается он медленно, а смеется легко и заразительно. Ему уже почти тринадцать, высокий для своего возраста, но и крепкий, он станет крупным мужчиной. Да, Майкл приятен для глаз.

— А почему они решили приехать, раньше ведь не приезжали?

— Вот поэтому и решили. — Улыбка Констанции стала шире.

— Ты говорила, что они учатся в пансионе?

— Да, так же, как и ты.

— Но у них, должно быть, шикарная школа, ведь их отец — богач?

— Да, но насколько я поняла, он человек простой и невежественный.

— Говорят, он добр со слугами.

Констанция повернулась к свекрови, Джейн Радлет, которая чистила у огня картошку. Джейн с улыбкой кивнула Констанции, и та, склонив голову набок, произнесла:

— Ну, не только он один, мы тоже добры.

Они рассмеялись, как смеялись бы друзья понятной только им обоим шутке. Повернувшись снова к столу и отодвинув от себя тарелку со студнем, Констанция обратилась к маленькой пухлой девочке, моющей у раковины посуду:

— Сара, принеси мне, пожалуйста, чистое блюдо.

Сара поспешила к ней, на ходу выбирая блюдо, и поставила его перед Констанцией.

— Говорят, что они никогда не ходят на охоту, даже на зайцев и куропаток, как другие господа, — заметила девочка.

— Кто это говорит?

— Мой… мой папа. — Сара всегда называла своего дядю папой.

— Ну, это не делает их ни хуже, ни лучше остальных. Принеси мне ветчину из кладовой.

Девочка немедленно отправилась выполнять поручение. Но положенного «Хорошо, мэм» не произнесла. Незнакомец счел бы очень странной ситуацию, когда девочке-сироте позволено первой вступать в разговор. Причем говорить не о каких-то неотложных вещах, а на равных беседовать со своей хозяйкой, молодым хозяином и его бабушкой.

Положение Сары Уэйт было действительно необычным. Хозяйка научила ее не только читать и писать, показала на карте все крупные города Англии и заставила выучить, что в них производят, и вдобавок разрешила целый год заниматься вместе с Майклом, пока тому не исполнилось семь лет. Сейчас он учился в школе в Хексеме и приезжал домой только на выходные. Но и в его отсутствие Констанция продолжала заниматься с племянницей своего старшего работника.