Соперница

Роман Воронин смотрел ей вслед из окна гостиной. «Какая милая девушка, и держится так естественно, непринужденно, — думал он. — Веселая, улыбчивая, с ней, похоже, просто найти общий язык. Если бы Ольге надо было зарабатывать себе на жизнь, наверное, она тоже вела бы себя по-другому. У нее слишком много свободного времени. Вот ей и лезут в голову всякие глупости».

— Так что, там действительно что-то сломалось? — встретила Ольга мужа подозрительным вопросом. — Признайся, что ты все это подстроил.

— Да ничего я не подстраивал. Просто дефект наладки. Ты же сама знаешь, что все вдруг перестало работать. Что, надеешься меня убедить, что эта соплячка разбирается в технике? Да ни одна женщина на это не способна.

— Как видишь, бывают исключения. Светлана разбирается.

— А, так ее зовут Светлана. И что, она тебе нравится? Мне она показалась простушкой. Кроме того, у нее явно не натуральный цвет волос. Но ты ведь мужчина, ты в этом не разбираешься. Как же тебя легко провести!

— Цвет волос меня не интересует, а еще меньше — натуральный он или нет. — Роман едва сдерживал раздражение. — Оля, прекрати эти истерики, наконец. Твоя ревность — это просто какое-то сумасшествие. Я тебя никогда не обманывал, но, если все будет так продолжаться, когда-нибудь это действительно случится.

Ольга просто остолбенела от этих слов. Лицо ее стало белым как мел. Потом на щеках проступили красные пятна.

— Если ты только посмеешь… — выдавила она, — я тебя прикончу, и эту девицу в придачу.

— Ну оставь ты этот бред! Возьми, наконец, себя в руки, опомнись. Тогда все будет в порядке. У меня сегодня был такой тяжелый день, могу я хоть дома отдохнуть после работы? Неужели тебе это не понятно? Я так мечтал посмотреть сегодня футбол.

— Так это у тебя футболом называется? Это что — новый жаргон в ваших кругах? По-моему, это называется по-другому.

— Я не знаю, о чем ты. Пойду-ка я лучше прогуляюсь, пока ты не успокоишься.

— Нет, ты должен остаться со мной, я и так слишком редко тебя вижу. Ты вечно торчишь на этой своей фабрике. Мне уже кажется, что ты и женился на мне только для того, чтобы ее заполучить.

— Я ухожу!

Эти упреки, которые он слышал уже тысячи раз, его доконали. Когда-то он был страстно влюблен в эту красивую своенравную женщину. Но со временем ее будто подменили. Своими бесконечными упреками, скандалами, ревностью она превратила его жизнь в форменный ад. Казалось, уже ничто не может ее остановить. Она могла выставлять его на посмешище перед людьми, упрекать в том, что он женился на ней только ради ее денег.

Он накинул плащ — на улице начинало моросить — и вышел из дома.

Да, когда-то этот шикарный дом ему нравился. Он думал, что будет самым счастливым на свете человеком, когда поселится в нем.

Дом, как и мебельная фабрика, которой фактически руководил Роман, принадлежал отцу Ольги, Валентину Петровичу Денисову. Он уже несколько лет как практически полностью отошел от дел. У Денисова давно начались проблемы с сердцем, а после тяжелого инфаркта врачи строго-настрого запретили ему большие нагрузки. Денисов не прогадал, поручив все дела по управлению фабрикой молодому и энергичному зятю: дела на производстве пошли в гору.

Теперь главной заботой Денисова стала его дочь. Ольга очень рано, еще маленькой девочкой, лишилась матери, и Денисов, так и не женившийся во второй раз, воспитывал дочь один. Валентин Петрович беззаветно, до слепоты любил свою дочь, покорно снося любые ее капризы, что не слишком хорошо сказалось на ее характере. Деньги никогда не были в этом доме проблемой.

— Но я сегодня собиралась к подружке, и ты об этом знал. Ты рассчитывал побыть с ней наедине. Роман, я ведь тебя насквозь вижу! Ты мой. Ни когда Денисов был директором фабрики, ни когда после приватизации стал ее единоличным владельцем.

Он всегда был щедр и по отношению к зятю. Его главным желанием теперь было, чтобы его любимая дочь была счастлива.

Несколько месяцев после свадьбы Роману это явно удавалось. «Когда же она начала меняться?» — спрашивал себя он. И уже не мог вспомнить. Это произошло как-то постепенно, поначалу — лишь мелкие ссоры, непонятные обиды, на которые он не обращал внимания. Думал: все перемелется. Вероятно, в этом и была его ошибка.

«Но может быть, еще не поздно все исправить», — думал Роман. Он поднял воротник плаща, моросило все сильнее. Не лучшая погода для прогулок. По дороге он встретил лишь женщину, прогуливавшую собаку. Поравнявшись, они невольно улыбнулись друг другу.

Роман распрямил плечи. «Не хватает только, чтобы я начал себя жалеть, — подумал он. — Я должен взять себя в руки. Я достиг всего, чего только можно было желать, я на самом верху, там я и останусь».

Он зашел в небольшое кафе, заказал себе пиво и вместе с посетителями погрузился в ожидание предстоящего матча. «Интересно, сидит ли сейчас перед телевизором эта милая девушка? — подумал он. — Повезет же тому, кто на ней женится».