Сообщество разума

Первую фразу понять трудно, поскольку ряд процессов, выраженных глаголами, прерывают друг друга, а в конце фразы выясняется, что три таких процесса еще активны – но уже утрачено представление о том, какие роли должны быть отведены действующим лицам, выраженным существительными, то есть крысе, кошке и собаке. Почему визуальные процессы гораздо реже сталкиваются с подобными трудностями? Одна из причин состоит в том, что наша зрительная система способна выполнять одновременно больше процессов, чем языковая система, и это сокращает число случаев, когда одни процесс прерывает другой. Вторая причина заключается в том, что агенты зрения вольны выбирать последовательности, в которых они участвуют, тогда как наших языковых агентов контролирует говорящий.

Всякому человеку требуется немало лет, чтобы научиться правильно использовать эти системы памяти. Младшие дети, конечно, не в состоянии отслеживать логику процессов так же хорошо, как это делают взрослые. Как правило, почти бесполезно просить парочку двухлетних детей поиграть вместе или повозиться с какой-то игрушкой по очереди. Мы думаем, что малыши для этого слишком эгоцентричны и нетерпеливы. Разумеется, бо́льшая часть их «недисциплинированной импульсивности» проистекает из желаний, которые менее регламентированы, чем наши собственные. Но это нетерпение также может возникнуть вследствие уязвимости памяти: ребенок может опасаться, что нечто желанное забудется, пока им будут руководить другие мысли. Иными словами, ребенок, которого просят «играть по очереди», может испугаться того, что, когда очередь подойдет, ему уже не захочется играть.

Когда спрашивают: «Может ли машина обладать сознанием?» – меня часто подмывает спросить в ответ: «А обладает ли сознанием человек?» Это вовсе не сарказм, я искренне считаю, что люди лишены инструментария, необходимого для понимания себя. Задолго до того, как мы стали интересоваться осмыслением собственных действий, эволюция успела внести ограничения в «архитектуру» нашего мозга. Впрочем, мы можем проектировать новые «мыслительные» машины и наделять их эффективными способами хранения и изучения «слепков» собственной деятельности, а это значит, что машины потенциально способны сделаться куда более «сознательными», нежели мы сами. Да, просто снабжать машины подобной информацией мало, это не позволит им автоматически использовать данную информацию для ускорения собственного развития; до тех пор, пока не сконструированы более «разумные» машины, такие знания лишь помогут им выявить больше способов потерпеть неудачу и предаться саморазрушению. Они должны научиться самообучаться. К счастью, мы можем оставить эту проблему на усмотрение инженеров будущего, которые, несомненно, не станут создавать такие машины без достаточных к тому причин.

15.11. Принцип рекурсии

Рассмотрим в завершение еще раз, как разум переставляет несуществующую мебель в воображаемой комнате. Чтобы сравнивать между собой различные варианты, нам нужно каким-то образом поддерживать в активном состоянии минимум два разных описания одновременно. Могут ли они поддерживаться разными активными агентами? Это означало бы, что нашему агенту по распределению пространства пришлось разделиться на двух малых субагентов, каждый из которых взаимодействовал бы с конкретным описанием. На первый взгляд в таком разделении нет ничего дурного. Однако, если эти малые субагенты окажутся вовлечены в выполнение аналогичных заданий, им в свою очередь тоже придется разделиться. Тогда мы будем вынуждены решать каждую задачу, отводя на нее лишь четверть ума. Если и дальше разделять агентов на все более мелкие элементы, каждая задача в конечном счете выпадет из разума!

Это может показаться утрированной ситуацией, но подобное явление на самом деле весьма широко распространено. Лучший способ решить трудную задачу состоит в том, чтобы разделить ее на несколько более простых, а затем и эти простые разделить на еще более простые. Тут-то мы и сталкиваемся с той же проблемой ментальной фрагментации. К счастью, есть и другой путь. Мы можем обдумывать различные части задачи последовательно, используя одного и того же агента снова и снова. Конечно, такой метод отнимает больше времени. Зато он обладает фундаментальным преимуществом: каждый агент способен действовать в полную силу при решении каждой подзадачи!

Принцип рекурсии:При разделении задачи на фрагменты, если невозможно целиком сосредоточиться на конкретной подзадаче, внимание рассеивается и разум использует свои способности далеко не полностью.