Сон-трава

Мы летели из Москвы в Адлер. После набора высоты я вышел в салон. Ее место было в третьем ряду сразу за бизнес-классом. Возле иллюминатора сидел мальчик лет девяти, посередине лысоватый мужчина с газетой в руках, Марина возле прохода. Увидев меня, она тут же приложила палец к губам, глазами указав на мужчину. Я все понял: мы не знакомы. Ее муж был страшным ревнивцем.

Эта случайная встреча была у нас последней.

В сорок лет меня все-таки списали на землю – зрение еще немного ухудшилось. Да и флот авиакомпании стал пополняться «боингами» и «аэрбасами», где в экипажах бортинженеров не предусмотрено. Отслужив в авиации свои положенные двадцать лет, я ушел на заслуженный отдых. От скуки стал заниматься литературным творчеством, однако написать что-то стоящее не получалось. Да я и не гнался за славой, достаточно было того, что у меня появились читатели в интернете. Находились и критики, мы спорили об авиации, о самолетах и хорошо, что виртуально, в реале наверняка дело дошло бы до драки.

Я так и жил бобылем, решив, что обзаводиться семьей уже поздно. С Мариной мы больше не виделись. Какие-то слухи о ней я получал от наших общих друзей. Впрочем, она не встречалась не только со мной, ей лишь изредка удавалось поболтать с подругой по телефону. Ее муж был истый Отелло. Свою науку он бросил и занялся каким-то бизнесом, кажется, импортом фруктов и овощей. Марину он держал практически взаперти, не позволяя ей встречаться даже с подругами. Постоянно проверял ее контакты в телефоне и в соцсетях. Похоже, он ревновал ее даже мертвой, именно поэтому устроил прощание в узком семейном кругу, а вовсе не из-за пандемии.

В тот день, с которого я начал свой рассказ, я ездил в гости к приятелю. Поехал на метро, чтоб не стоять в пробках, да и вообще, чтобы позволить себе немного расслабиться коньячком во время душевного разговора. Мы помянули Марину, он тоже ее хорошо знал, а возвращаясь домой, мне вдруг показалось, что я вижу ее в вагоне метро. Нет, точного сходства, конечно же, не было. Просто похожий цвет волос и похожий цвет глаз, такой же овал лица, такая же привычка поправлять непослушный локон.

Всю ночь я не спал. В памяти одна за другой воскресали картины наших встреч с Мариной. А ведь я почти начал ее забывать, особенно за этот последний год, когда осознал, что ее уже нет. Но та незнакомка напомнила мне её, напомнила юной, такой, с какой мы с ней встретились и расстались… «Нет. Ты не любишь меня…» А может, она была права? Может я придумал эту любовь и зря терзал себя все эти годы?

На следующий день к вечеру я спустился в метро. Станция «Алексеевская», вчера она вышла здесь. Быть может, она каждый день выходит на этой станции в это самое время? Я ждал полчаса, вглядываясь в лица прохожих, и, наконец, увидел ее. Она улыбнулась. Узнала?

– Вы?

– Да. Можно вас проводить?

– Только недолго. Мне надо забрать дочку из детского сада.

Дочку… Замужем?

Мы стояли на эскалаторе лицом друг к другу, она на ступеньку выше, спиной по ходу, я снизу вверх смотрел на нее. Да, очень похожа. Бывают же совпадения в природе. А может, реинкарнация? Я становлюсь мистиком? Или схожу с ума?

– Что, что, простите? – я опять задумался и не расслышал, что она говорит.

– У меня совсем немного времени. До детского садика четыре остановки на автобусе. Там мы расстанемся. Хорошо?

Мы вышли из вестибюля метро в апрельское непогодье. Шел снег.

– Была бы погода хорошая, – сказала незнакомка, – можно было бы пройтись пешком. А в такую мерзость не хочется. Пойдемте на автобус.

– Не надо автобус, у меня машина.

Я приехал к метро на машине (слава богу, нашел место припарковаться), в надежде, что если встречу свою незнакомку, увезу ее куда-нибудь. Хоть в тундру, хоть на край света. Но дочка есть дочка. Когда я еще лелеял надежду, что Марина примет мое предложение, я мечтал, что у нас будет дочка. Похожая на нее. И я буду заплетать ей косы, дарить куклы, покупать нарядные платьица.

– Как вас зовут? – спросил я. – мы так и не познакомились.

– Уля. Ульяна. А вас?

– Александр. Саша.

– А сколько вам лет?

– О, если я вам скажу, вы убежите.

– И все-таки?

– Пятьдесят шесть.

– А выглядите моложе. А мне тридцать шесть.

– Могу вам сделать ответный комплимент. Я думал, вам нет тридцати. Где ваш садик?

– На Маломосковской. Это совсем недалеко.

– Я знаю.

– Так вы говорите, Саша, я вам напомнила вашу знакомую?

– Да… Немного.

– Неразделенная любовь?

– Типа того.

– Вы мне о ней расскажете?

– Нет смысла. Это все уже в прошлом.

– И вы неженаты?

– Нет. Никогда не был.

Я хотел спросить; «А вы замужем?», но не стал. Зачем? Пусть пока она остается для меня загадочной неизвестной.

– Вот тут во дворе детский сад. Остановите, я здесь сойду.

– Может вас с дочкой подвезти к дому?

– Не надо. Наш дом совсем рядом.

– Давайте еще с вами встретимся.

– Ну что ж. Запишите мой телефон. Саша. Договоримся.

Мне не понравилось, как она выделила слово «Саша». Получилось с сарказмом, словно бы обращаться ко мне надо не Саша, а Александр Иванович.

На другой день я позвонил, чтобы договориться о встрече.

– Давайте в пять, – ответила Уля. – Там же.