Сон разума

Застолье получилось почти праздничным: ароматный мясной суп с целым букетом зелени, наскоро запечённая курица с чёрным молотым перцем, паприкой и ещё чем-то, пахнувшем как растёртый ореховый лист, два салата – один из свежих овощей, другой из всего понемногу, но более из консервированного зелёного горошка и ветчины, немного солёной лососины, немного копчёной колбасы, немного сыра. Сладкое в этом доме не очень любили, так что сегодня ограничились одним сливовым компотом. Жаль только, что Фёдор не имел особого вкуса в еде, чтобы по достоинству оценить произведения своей матери.

– Замуж хотела, а я не готов был на ней жениться.

– Нет, ты себе это вообще представляешь? – обратился отец исключительно к матери, разламывая над тарелкой кусок хлеба. – Мы-то с тобой думали, что Анастасия за него не пойдёт, а она, видимо, первой и решилась предложить, но он вдруг не готов оказался, а! Это после того, что прожили вместе четыре года, да и в его-то возрасте. Не готов он. И в кого ты такой пошёл? – заключил отец, вновь пристально глядя на сына. Пока тот говорил, Фёдор опять явственно осознал всю абсурдность своего поведения с Настей.

– Нам ведь внуков хочется, вот узнаешь ты в старости, как тяжело без внуков, да и она нам очень понравилась, что ж ты так с ней жестоко-то. Ведь наверняка не заслужила и хозяйкой была хорошей, и женой бы хорошей стала, и матерью. Может, можно ещё как-то всё исправить, а?

– Исправить?! Сейчас вот прямо так и начну вам всем тут угождать, и побоку мои собственные желания, – ответил Фёдор, разрезая свою порцию курицы, от которой ещё шёл пар. – Если я чего-то не хочу делать, я этого делать не буду, и не надо за меня думать, мне лучше знать, что этот брак кончился бы ничем как и предыдущий. – В юности он был довольно податлив в мелочах, но своеволен и упрям там, где речь заходила о чём-то существенном, по крайней мере, если ему это таковым казалось; родители переглянулись.

– Характер, конечно, вещь нужная, – несколько осадившись, сказал отец, – просто есть большие сомнения, что ты сам знаешь, чего хочешь. – Было совершенно очевидно, что они с матерью много об этом говорили.

– Нет, ты не подумай, сынок, мы ещё подождём, мы за тебя волнуемся, ведь при всех проблемах дети – это очень хорошо. Знаешь, как ты нас в детстве радовал, вроде бы и наш, но уже совсем отдельный человечек, да такой славный, свои сужденьица, взгляд на мир, вопросы постоянно задавал, даже иногда такие, что и родителей в тупик ставил детской рассудительностью, а мы и рады – вот, значит, подрастает. Игрушки тоже было приятно покупать и потом смотреть, как ты им радуешься, улыбаешься во весь ротик, ножками от счастья топаешь, даже не стараясь скрыть удовольствия. Да сколько таких моментов вспомнить можно, не перечесть. Я ведь хочу, чтобы и ты был счастлив, тебе и самому ребёнок нужен, только ты этого почему-то не понимаешь. Не надо, не злись, может, и понимаешь, только не нашёл пока достойной девушки, я ведь ничего. Но согласись, одному же плохо, даже вдвоём одним плохо, – тут она немного запнулась. Судя по всему, в последнее время они с отцом начали часто ссориться; последовала пауза, во время которой все трое молча жевали.

– Я ему уже сказал, что мы дачный дом хотим перестроить.

– Да, – рассеяно подтвердила она, и отец опять начал излагать свой план, будто желая кого-то постороннего в чём-то убедить, а мать только поддакивала.

«Неужели его так задела эта неудача?» – пронеслось у Фёдора в голове.

Когда их неспешная трапеза окончилась, он безо всяких сантиментов отрезал:

– Ну, всё, засиделся я с вами, а мне ещё кое-что сделать сегодня надо. – Фёдор встал из-за стола, вытирая рот салфеткой. – Как поедешь, дай знать, чтобы я не волновался, и если что надо, не стесняйся. Сам, конечно, не помогу, но оплатить сумею.

– Да нет, деньги не главная проблема, а вот руки бы не помешали, это ж само по себе очень даже интересно, надо только попробовать.

– Ты заходи к нам, сынок, сам понимаешь, рады мы тебе всегда. А вот насчёт Настеньки… Ладно, ладно, что уж теперь, не буду.

Прощаясь, они как будто немного стеснялись друг друга, у всех на душе было по-своему не по себе. Время вечернее, на горизонте нехотя засобирались тучи, Фёдор шёл, глубоко задумавшись, с ощущением полной незавершённости внутри, видимо, некоторые слова его родителей всё-таки достигли цели. Когда кондуктор протягивала ему сдачу от оплаты за проезд, он долго и рассеяно на неё смотрел, потом, спохватившись, взял деньги, и тут вдруг в голове у него возникла мысль: «Интересно, а кто из них умрёт первым?» Он будто её и не заметил. Весь остаток вечера просидел один дома, жалея всех вокруг и себя заодно, делать ничего не хотелось.

03.05 Никак не оставляет мысль, что все события в моей жизни есть ни что иное, как упущения со стороны воли – звучит довольно расплывчато, да ещё с ребячеством, но вполне правдоподобно. Попытаюсь сформулировать, что это означает.