Сон разума

Надыров медленно повернул голову, пристально посмотрев на Андрея.

– Ты не выдашь меня, Кречетов.

– Почему?

– Потому что ты останешься здесь.

– С какой стати?!

– Не дерзи мне, лейтенант!.. Ты покажешь, как управлять кораблем, и останешься тут, потому что Ордену храмовников нужна свежая кровь, нужен лидер, который встанет во главе Храма, заняв место старика… – Он сделал резкий жест, не давая Андрею возразить. – Ты молод, энергичен, у тебя есть необходимый боевой опыт, но ты глупец, если не понимаешь, что там, – он указал на плотную занавесь, – там чужие!.. Этот мир нужно охранять от их повторного вторжения, иначе твое драгоценное человечество одним прекрасным утром проснется в окружении подобных тварей…

Андрей молча выслушал его.

Он совершенно не ожидал подобного оборота событий.

Встать во главе Храма? Он покосился на Надырова и вдруг понял, что этот властный старик, на тысячелетие переживший собственную эпоху, находится в здравом уме и ясной памяти. Он излагал именно то, что замыслил.

Единственной ошибкой, закравшейся в логику адмирала, была его уверенность в том, что Кречетов может управлять «Новой».

Андрей не знал, как привести в действие механизмы лишенного энергии корабля. Профессор не оставил никаких инструкций на этот счет, а раскрывать Надырову настоящую тайну Вертикали он не собирался: вкусив психологии адмирала, Кречетов понимал, что, как только речь зайдет о Круге и манипуляциях древними знаниями, которые он и Лана по крупицам воссоздали из обрывочных свидетельств прошлого и известных Андрею современных технологий, адмирал тут же вспомнит о своих фобиях и непрекращающейся войне, которая крепко засела в его рассудке…

Похоже, из сложившейся ситуации не было реального, устраивавшего все стороны выхода, но Надыров не понимал этого, будучи твердо уверенным в знаниях Андрея и его готовности принять вакантную должность.

Он просто уничтожит меня, когда узнает обо всем…

– Мне нужно подумать, адмирал. Надыров тяжело посмотрел на Кречетова.

– О чем ты собираешься думать, лейтенант?!

– Смогу ли я принять ваше предложение, – спокойно ответил Андрей.

Адмирал некоторое время смотрел на Кречетова, а потом жестом поманил к себе охрану.

– Уведите его. – Он дождался, пока на Андрея наденут наручники, и добавил: – Я думаю, что тюремный блок быстро приведет тебя к здравомыслию, лейтенант. Либо ты примешь мое предложение, либо умрешь. Третьего я тебе не дам.

Третий подземный уровень.

Тюремный блок.

Камеру, где содержали Учителей, Ланита нашла не сразу, – только после третьей попытки она поняла, что попала в нужное ей помещение.

Некоторое время ее сущность не проявляла своего присутствия, настороженно наблюдая за обстановкой тесной, наглухо закрытой комнаты, где на полу была навалена куча прелого тряпья, служившего постелью для пятерых престарелых женщин.

Острое чувство жалости смешивалось в душе Ланы с теми подозрениями, что день ото дня крепли в ее душе с той поры, как Андрей на берегу лесного озера обронил эту емкую фразу: «Кто-то использовал тебя»…

Чем больше она размышляла над своим прошлым, тем острее казались ей странности, которым раньше она попросту не придавала значения.

Из долгих мучительных раздумий у Ланы остался лишь один глобальный вопрос, который она собиралась задать Учителям, прежде чем принимать какие-либо решения относительно дальнейших действий.

Убедившись, что «глазок» в двери камеры закрыт, она позволила своей сущности медленно просочиться сквозь кристаллическую решетку металла, которым были облицованы стены, пол и потолок камеры.

Напряженный голубоватый свет озарил помещение, заставив узниц поднять головы.

Все они были измождены до крайности, их лица хранили печать безразличия, покорности своей судьбе, но, заметив ясно различимый контур сущности, продавливающейся сквозь стену их узилища, пять немощных тел разом зашевелились, отчего куча тряпья, наваленная на холодный пол, пришла в волнообразное движение.

Пройдя сквозь стену, Лана застыла посреди тесного помещения.

Всякое движение в камере вдруг прекратилось, никто не издал ни звука, страшась привлечь внимание охраны, лишь в водянистых глазах пяти старух застыло немое изумление.

– Ланита?.. – наконец прошептала одна из них.

Душа Ланы в этот момент готова была разорваться от жалости, сострадания, но она не выказала этих чувств, хотя ей было безумно тяжело сдержать свою горечь при виде их жалкого положения…

– Да, это я. – Ее голос был тих и ровен, как и у любой сущности.

– Зачем ты так рискуешь, девочка, ведь вокруг полно храмовников!.. – сдавленным шепотом произнесла одна из старух. – Где ты оставила свое тело?

– Неважно, – ответила Лана. – Я пришла поговорить. Возможно, мне удастся вызволить вас отсюда.

– Это неоправданный риск… – прошептала Зигида, самая старая из адептов бывшего Круга.

– Я не одна, – скупо сообщила Лана.

– Ты сущность? – внезапно спросила ее Дилайя.