Сомниум

Артур не отличался привлекательностью. Обычный худосочный работяга. Вечно нахмуренные брови и настороженный взгляд могли показаться милыми поначалу, но через какое-то время начинали утомлять. Катя не помнила, чтобы Артур когда-то был расслаблен, чтобы он смеялся, веселился. Он всегда о чём-то думал, всегда из-за чего-то переживал. Да ещё и экономия эта… Он, конечно, не признавался, но Катя замечала. А по отдельным словам, по крупицам информации, которой они обменивались после жарких вечерних встреч, она догадалась, что он вынужден сократить свои траты. Причин Катя не знала, но догадывалась, что это из-за долгов. Видимо, Артуру грозили принудительные работы, раз он вынужден был отказывать себе даже в еде. Однако Катя не могла взять в толк, где именно этот серый человечек мог так потратиться. Катя расспрашивала о нём общих знакомых, коллег – никто не видел в Артуре транжиру. Насколько она знала, клубы он не посещал, не пил. Содержать ему тоже никого не приходилось. Так зачем эта экономия?

Ответ напрашивался сам по себе: Артур был попросту скрягой. Одним из тех, кому проще удавиться, чем потратиться. И Кате было противно от этой мысли. Когда-то, когда в ходу были деньги, понять такое желание ещё можно было, но теперь… Теперь, в эру изобилия, когда можно позволить себе всё, что угодно, и при этом не платить – как можно помышлять об экономии? Экономить собственный сон? Безо всяких причин?

Отвращение к такому поведению было почти физическим. И всё же Катя не могла полностью подавить в себе желание видеться с этим человеком. Это было совершенно необъяснимо, нелогично, но желание оказаться рядом с таким мужчиной становилось порой непреодолимым. Встречая его, она бледнела, краснела, заикалась и в целом походила на школьницу, впервые влюбившуюся в мальчика. Неужели это и правда было любовью? Ничего подобного Катя ни к кому прежде не испытывала. А мужчины у неё были разные – от грубых мужиков с завода до нежных мальчиков, не познавших прелестей физического труда. И всё же Артур чем-то выделялся на их фоне. Чем-то, что невозможно увидеть, невозможно взвесить или сравнить. Просто чувство.

Катя вздохнула, успокаиваясь. Подошла к зеркалу и посмотрела на себя. Когда-то она мечтала похудеть, чтобы стать такой же, как эти сучки из клубов. Тонкой, изящной, с плоским животиком и накачанной задницей. Но у неё так ничего и не вышло. Посещать один из немногочисленных спортзалов не получилось – катастрофически не хватало времени. Ни выходных, ни отпуска у неё, как и у всех остальных, никогда не было, а заявляться в зал после работы не было сил. Впрочем, пару раз она всё же собралась. Было неприятно чувствовать на себе косые взгляды подтянутых шлюх, но Катя твёрдо решила не обращать на них никакого внимания.

Однако после двухчасового вводного занятия с тренером она поняла две вещи, которые сильно испортили впечатления от занятий спортом. Первое – заниматься спортом тяжело. Сердце после упражнений колотилось с такой скоростью, что Катя искренне испугалась, не разорвётся ли оно. А второе – результатов почему-то не было. Два часа изнурительного труда на тренажёрах – и никакого эффекта! Катя долго крутилась перед зеркалом в раздевалке, пытаясь найти хоть какие-то внешние признаки прогресса, но его не было. Жир на животе и заднице всё так же висел, широкие бёдра не стали уже. И когда она обратилась к тренеру с вопросом – а какого, собственно, хрена её тут мучили целых два часа безо всякого результата? – эта престарелая сука рассмеялась ей в лицо. Сказала, что результаты будут только через несколько месяцев. Месяцев!

От мысли, что нужно вот так страдать регулярно не один месяц, чтобы жир только начал сходить, у Кати закружилась голова. К такому её жизнь точно не готовила. И всё же она посетила спортзал ещё раз. Но это был уже какой-то вопль отчаяния. Тело после прошлого посещения болело нещадно, мышцы не слушались, сердце опять заходилось, а мерзкая мысль, что результатов не будет и сегодня, убивала. Да ещё и эти шлюхи вокруг… Катя спиной чувствовала их взгляды и насмешки. И ненавидела их всей душой.

Но главным, что отвадило Катю от тренировок, стал счёт. Посещение зала, да ещё и индивидуальные тренировки, немало прибавляли к счёту. Позволить себе это мог далеко не каждый. Более того, Катя потеряла много времени, которое должна была провести в капсуле сна для снижения общего долга. Два часа чистой тренировки плюс почти два часа на дорогу, переодевание, душ… Релакс-мастера, как принято было в приличном обществе называть шлюх, имели на это время и средства, а главное – от фигуры напрямую зависело количество их клиентов, а значит, и счёт. Занятия в зале были для них той работой, которую Катя выполняла, сидя за компьютером в отделе статистики.

«Разве есть другие фитоняхи, кроме шлюх? – думала тогда Катя, возвращаясь в автобусе из зала. – Нет. Ни одной. У всех такое тело, как у меня. Примерно. Потому что это нормальное тело. Быть тощей – это профессия. Я же не шлюха, чтобы иметь такое тело. У меня другая работа. Между прочим, посложнее, чем у них».