Соловей

За деревянным столом вокруг переполненной пепельницы сидели мужчины. Двое помоложе, в залатанных куртках и потрепанных штанах. А между ними – хрупкий старичок с пышными седыми усами, Изабель узнала его. Женщина, с которой она встречалась, стояла у дальней стены. Вся в черном, точно вдова, она тоже курила.

– Мсье Леви? – смело начала Изабель. – Это вы?

Старик стянул ветхий берет, обнажив блестящую лысину:

– Изабель Россиньоль…

– Вы ее знаете? – удивился один из мужчин.

– Я был постоянным клиентом в книжном магазине ее отца, – ответил мсье Леви. – И я слышал, что мадемуазель импульсивна, недисциплинированна и бесконечно очаровательна. Из скольких школ вас выгнали, Изабель?

– На одну больше, чем следовало, как сказал бы отец. Однако что теперь пользы в знании, куда усадить второго сына посла на торжественном приеме? – фыркнула Изабель. – Но я по-прежнему очаровательна.

– И все так же говорлива. Безрассудные поступки и неосторожные слова могут погубить любого в этой комнате, – строго сказал мсье Леви.

Изабель, осознав свою оплошность, молча кивнула.

– Вы очень юны, – заметила женщина в черном.

– Я специально оделась, чтобы выглядеть моложе. И потом, мне кажется, молодость – это преимущество. Кто заподозрит девятнадцатилетнюю девчонку? Да и вам должно быть прекрасно известно, что женщина способна на то, что не под силу мужчинам.

Мсье Леви, откинувшись на спинку стула, внимательно изучал ее.

– Ваш друг дал вам очень лестные рекомендации.

Анри.

– Он сказал, вы несколько месяцев разносили листовки. А вчера, по словам Анук, вы вели себя крайне трезво и сдержанно.

Анук кивнула, подтверждая.

– Я на все готова! – выпалила Изабель. Нельзя допустить, чтобы эти люди отвергли ее.

– Вам понадобятся фальшивые документы, – после долгой паузы произнес мсье Леви. – Новый паспорт. Бумаги мы раздобудем, но потребуется время.

Изабель шумно втянула воздух. Ее приняли! Предчувствие судьбы охватило ее. Она обязательно совершит нечто значительное, теперь она точно это знает.

– Пока что наци настолько самонадеянны, что не в состоянии поверить, будто им может противостоять какое-то Сопротивление, – сказал Леви. – Но скоро они все поймут… поймут, и тогда наша жизнь станет гораздо опаснее. Никому не рассказывайте о связи с нами. Никому. Даже родным. Это ради их и вашей безопасности.

Изабель в этом не видела ни малейшей проблемы. Никому нет дела, где она бывает и чем занимается.

– Хорошо. А… что я должна делать?

Анук пересекла комнату, перешагивая через стопки листовок на полу. Изабель разглядела заголовки – что-то про английские бомбардировки Гамбурга и Берлина. Анук достала из кармана и протянула ей сверток из бурой бумаги размером с карточную колоду, перетянутый бечевкой:

– Доставите это в табачную лавку в старом квартале Амбуаза, прямо под замком. Пакет должен быть там завтра не позднее четырех часов пополудни. – Она вручила Изабель половину пятифранковой банкноты: – Покажете ему купюру. Если у него есть вторая половина, отдайте пакет. И сразу уходите. Не оглядывайтесь. Не заговаривайте с ним.

Пряча пакет и банкноту, Изабель услышала короткий резкий стук в дверь. Все мгновенно замерли, переглянулись, в воздухе разлилось напряжение. За дверью мог быть кто угодно – полиция или нацисты.

Еще три удара.

Мсье Леви спокойно кивнул.

В дверь ввалился лысый толстяк с морщинистым лицом в старческих пятнах.

– Вот, шатался тут по округе. – С этими словами он впустил в комнату пилота английских ВВС в летной форме.

– Бог мой… – прошептала Изабель.

Анук хмуро кивнула:

– Уже не первый. Падают с небес. – И криво улыбнулась собственной шутке. – Сбитые летчики, умудрившиеся ускользнуть от немцев.

Изабель во все глаза смотрела на англичанина. Всем известно, что полагается за помощь британским летчикам, объявления расклеены по всему городу. Тюрьма, а то и смертная казнь.

– Раздобудьте для него одежду, – приказал Леви.

Толстяк заговорил с летчиком, но тот, разумеется, не понимал по-французски.

– Они сейчас найдут для вас одежду, – перевела Изабель.

В комнате воцарилась тишина. Все уставились на нее.

– Вы говорите по-английски? – потрясенно спросила Анук.

– Вполне сносно. Два года в швейцарском пансионе.

После долгой паузы Леви попросил:

– Переведите пилоту, что мы спрячем его в убежище до тех пор, пока не найдем способ переправить за пределы Франции.

– А вы можете? – удивилась Изабель.

– Пока нет, – ответила Анук. – Но только не говорите ему этого. Просто скажите, что мы на его стороне и что он в безопасности. И пусть делает, что велят.

Шагнув к летчику, Изабель разглядела царапины на его лице и разорванный рукав комбинезона. Он сбрасывал бомбы на немцев, подумала она.

– Послушайте… – начала она.

– Вы говорите по-английски, – обрадовался парень. – Слава богу. Мой самолет сбили четыре дня назад. И с тех пор я прятался в каких-то закоулках. Не знал, куда идти, пока этот человек не схватил меня и не приволок сюда. Вы мне поможете?

Она кивнула.

– Как? Вы можете вернуть меня домой?

– Я не могу ответить на ваш вопрос. Просто делайте то, что вам велят. И… мсье?

– Да, мэм?