Соломка и Зверь

Он только улыбнулся.

Соломка задумчиво смотрела на них и поняла, что верит Ванилии. Действительно, Троя за последние дни даже похорошела и теперь очень подходила Каспи. В общем, сказать, что красавчик нашел себе «обыкновенную» теперь ни у кого бы язык не повернулся.

— Но говорить о том, настолько это серьезно мы будем только когда Каспи сделает нечто такое, чего делать не хочет.

Каспи тут же насторожился, выпрямляясь и задирая подбородок.

— И не проси, туда я тебя не поведу.

— Куда? — тут же загорелась Соломка.

— В лес. На арену. Там, где дикие бьются за женщин.

— Что? — у Соломки челюсть отвалилась. О таком она и слыхом не слыхивала.

— Не все звери адаптировались к цивилизации, — лекторским тоном сообщила Троя. — Некоторые предпочли выбрать полуживотную дикую жизнь. Они живут в лесу, в обличье Зверей, некоторые вообще в натурально вырытых собственноручно норах и выясняют кто сильнее в драке, а женщин получает тот, кто сильнее всех. Так женщины меняют кавалеров — уходят от того, кто надоел и выставляют себя призом на арене. За них дерутся все желающие и победитель получает приз.

— Это на самом деле так? — горящими глазами уставилась Соломка на Каспи. — Она не выдумывает?

Услышать, что за приличными стенами таун-хаусов прячется нечто настолько дикое и первобытное было очень неожиданно, но при этом отчего-то приятно. Что отвлекает от ненужных раздумий проще и действеннее, чем инстинкты?

Тот скуксился.

— Это правда. Некоторые из нас предпочитают жить так. Я не одобряю.

— Разве ты сам не выскочил на нас из леса в самом диком виде? — невинным голосом поинтересовалась Троя.

Ответом было сердитое сопение. И правда, отрицать бесполезно.

— Я тоже хочу посмотреть, — быстро заявила Соломка. Одобрения местными жителями своего любопытства ни ей, ни Трое совсем не требовалось.

— Ещё одна!

— Так что, ты нас отведешь? — перешла в наступление Троя.

— Нет, ни за что.

— Правда, не отведёшь?

Соломка молча состроила просительную рожицу, благоразумно не влезая в беседу двоих.

— Нет.

— А давай торговаться.

Он немного подумал.

— Ну, давай.

— Что ты хочешь?

Он покосился на Соломку, у которой тут же сложилось впечатление, что она на данном празднике жизни слегка лишняя.

— Ладно, вслух можешь не говорить. А если, ну теоретически, я это сделаю, ты отведешь нас на арену?

Каспи прикрыл глаза и многозначительно улыбнулся Трое. Потом стал серьезным.

— Так и быть, уговорила. Тебя отведу. Меланью — нет.

— Но это несправедливо! — воскликнула та.

— Или так, или никак.

Троя пожала плечами.

— Ладно. Он отведёт меня, потом расскажу тебе, что было. Ну, а там… решим что-нибудь.

— Про «там решим» даже слышать ничего не хочу. — Пробормотал Каспи, отводя глаза и прикрывая их пушистыми ресницами.

Пришлось соглашаться на предложенное, это лучше, чем ничего. И действительно, потом, зная, что к чему, куда больше шансов пробраться на арену повторно.

Как раз в день, когда по утверждению Трои была запланирована очередная арена, Соломка занималась выведением кремом розочек на кексах. Тогда позвонила Виола и сообщила, что вечером Соломка приглашена на совещание по поводу внепланового обсуждения дальнейшей линии развития города.

Конечно, отказываться причин не было, тем более Ленсуаза ей очень нравилось, как и Племя в целом, которое в чем-то может и напоминало зверей, но в остальном было куда более открытым и честным, чем человечество, частенько прятавшее за громкими красивыми словами червивые поступки.

Итак, в семь Соломка как штык стояла у кабинета Тартуги. Оставалось только открыть дверь и войти.

Оказалось, все уже в сборе. Ну, по крайней мере, на первый взгляд. И даже больше, чем все. Замерев на пороге, Соломка окинула взглядом стол, за которым сидело несколько зверей. Тартуга уже что-то говорил, Оглай сосредоточено изучал бумаги, Виола рассеяно смотрела куда-то в центр стола, ещё несколько участников просто слушали, а Гнат, который сидел напротив Тартуги, дёргано, как плохо смазанный механизм, обернулся и тут же отвёл глаза.

Ноги пошли к нему, потому что возле Гната стоял незанятый стул. И глаза видели и знали, куда идти. Тело словно само решило и сделало, как хотелось.

Когда Соломка поняла, что, собственно, делает, было поздно останавливаться — это всё равно что откровенно признать — да, я и сама не поняла, отчего ноги понесли к мужчине, который мне совершенно безразличен. Видимо, задумалась. Нет, такого не скажешь, это просто смешно.

Оставалось только делать вид, будто ничего необычного и не произошло — и вовсе она не бросилась к Гнату, как к единственному на свете спасению, притянутая магнитом неизвестного происхождения, а просто стул возле него выбрала, хотя свободных стульев вокруг стола было штук десять… ну, выбрала потому что он напротив Тартуги, это удобно.

— Добрый вечер, — поздоровалась Соломка, усаживаясь возле Гната. — Я не опоздала?