Солнцежар

Коробейники с атласными лентами наперевес проносили мимо Кати разноцветные платки, сладости, игрушки.

– Яблоки-ранеты, вкусней на свете нету! – задел её плечом первый.

– Кому мыльце умыть рыльце?! – дыхнул в лицо второй.

– Сбитень на меду! Лучший в этом году! Не пей пива кадушку, – выпей сбитня кружку! – хохотнул, подмигивая Кате, последний – низенький мужичок в рубахе до колен.

– Спасибо, как-нибудь в другой раз.

– Завтра придёшь – нас не найдёшь! Торговлю кончаем – домой уезжаем! – не унимался он, больно толкая её локтем в бок и норовя выплеснуть сбитень из горячего чайника ей прямо на футболку.

Демонстративно отвернувшись, Катя зашагала к торговым палаткам.

Совсем скоро она увидела мамину макушку.

Из-за спин зевак, собравшихся возле её стола, самой мамы видно не было, но судя по восторженным лицам покупателей она рассказывала что-то очень интересное.

Решив побродить рядом пока все не разойдутся, Катя с удивлением обнаружила за соседним столиком трудовика из собственной школы.

Не веря своим глазам, она подошла ближе. И точно. Это был Виталий Сергеевич. В школе он учил мальчишек средних классов вырезать по дереву и выжигать на разделочных досках.

Катя схватилась за телефон, чтобы написать Ваське, но тут же вспомнила, что интернета в деревне нет, а звонить по такому глупому поводу обидевшейся подруге было как-то не комильфо.

Трудовика на ярмарке все почему-то называли Аристархом.

Облачённый в серый холщовый балахон он предлагал всем подряд купить у него серёжки, забавно окал, растягивал слова и всячески пытался делать вид, что постиг мудрость древних славян и теперь обладает какими-то тайными знаниями.

Катя, постоянно ездившая за мамой по фольклорным фестивалям, никак не могла взять в толк, зачем все вокруг притворяются не теми, кто они есть на самом деле. Наверняка все эти люди с утра пьют кофе, а не сбитень. И приехали они сюда на хорошей машине, а не на телеге. Но встретившись друг с другом, начинают изображать из себя древних русов. Зачем?

Взрослые люди выряжаются в странные костюмы, коверкают язык и называют себя дурацкими именами. Она уже лично знала несколько Доброславов, Лучезаров и Любосветов.

Мама говорила, родись эти люди чуть пораньше, их бы звали Угрюм, Худяш и Оладий. Как и положено крестьянам. Но ярмарка кишела князьями и княгинями, волхвами и друидами, притаившимися в тени деревьев. Повсюду бросали славянские руны, пытали судьбу и воздевали руки к небу.

Катя, не особенно верившая в магию, увидела на очередной палатке весёленькую надпись «ПриРОДная сила тРАв и из любопытства заглянула внутрь.

Хозяйка лавки, молодая женщина, представилась Всеславой и приторно улыбаясь начала рассказывать Кате то, что она слышала уже не одну сотню раз. На всех ярмарках продавали одни и те же травы: чтоб иссушить любимого, от напасти, от болезни, от обиды и кучу других ненужных ей растений.

Перебирая висящие вниз головой пучки, на каждом из которых была прикреплена крафтовая бумажка с названием, она обнаружила разрыв-траву, плакун-траву, нечуй-ветер…

Летний зной напитал травы ароматом. Они смешались в чудодейственный коктейль и летали теперь под пологом палатки, кружа Кате голову и заставляя безостановочно чихать.

Она остановила свой выбор на странном корне, раскинувшем узловатые отростки словно ручки для объятий. Надпись, тщательно выведенная чернилами, уверяла, что это «Сонъ-трава».

– Если хочешь, у кого что выспросить, – дождись лунной ночи, разденься догола и употреби сон-траву. Тогда увидишь во сне кого пожелаешь, и он тебе на все вопросы твои ответит, как на духу. А сам и знать ничего не будет.

– И много этого корня съесть надо?

– Смотри как бы он тебя не съел! – странно гоготнула Всеслава. – Корень в полночь надо опустить в холодную ключевую воду, а как зачнёт шевелиться, ты беги скорее – клади его под подушку, а сама засыпай со страхом и надеждою. Как заснёшь, так сразу всё и увидишь.

– Это что, мандрагора? – Катя с недоверием потрогала корень за волосатые лапки.

– Почему мандрагора? У нас и своих сильных трав хватает. – Всеслава помрачнела и в миг состарилась на четверть века.

Корень казался совершенно обычным, недавно выкопанным из земли. Похожим одновременно на картошку и на имбирь. Ни одна часть его не показалась Кате необыкновенной или мистической.

Да и все остальные висевшие в лавке травы были, по её мнению, недавно выкопаны или срезаны без разбора в ближайшем лесу. Вряд ли Всеслава даже их настоящее название знала.

«М-да, уж. Прибыльный бизнес».

– Так будешь брать или нет? – закончив с романтической прелюдией, напирала торговка.

Катя всё-таки купила корень и сунула его в рюкзак. Она решила, что отвезёт его в подарок обидевшейся Ваське. Та явно будет не против узнать, как к ней относится Костик из параллели, завидя которого в столовке она весь учебный год покрывалась пятнами под дружный ржач одноклассников.

***

Мама, всё ещё облепленная покупателями, успела подмигнуть Кате. Это был их условный знак.