Солнце встает над ними

Бывший хоким сидевший с ними за одним столом боялся поднять голову и посмотреть на Назиру. Он слишком смущался и в то же время наслаждался моментом что может вот так просто оказаться рядом с давно нравившейся ему женщиной. Кристина заметила это. Гости шли и шли с подарками и поклонами к молодым. В самый разгар свадьбы, когда веселье было на пределе Назира, встала из-за стола и направилась к молодым. Кристина подхватив коробку с чайным сервизом встала следом за ней. Кристина догоняла Назиру по длинной ковровой дорожке, как вдруг преградив им дорогу из женской половины зала выскочили три женщины: две молодые абсолютно крупные и бесформенные девушки в хиджабах66 ментолового цвета и их такая же бесформенная в красном хиджабе мать. Они демонстративно посмотрели на Назиру и русскую девушку, и так же демонстративно пошли вперед Назиры поздравить молодых. Музыка гремела на весь зал. Кристина разведя руки жестом спросила Назиру:

— Что это было?

— Это дочери хокима, который сидит с нами за столом и его бывшая жена. Они в разводе давно, я лечила его от порчи. Она его все привораживала без конца, — наклонившись к Кристине говорила Назира пытаясь перебить громкую музыку.

Пока Назира отвлеклась на объяснения, перед ними уже выстроилась очередь из поздравляющих. Назира что-то совсем загрустила и вернулась за стол. Кристине прежде не доводилось видеть ее в таком состоянии. Подождав пока Назира сядет на место, Кристина сообразив на ходу уверенно направилась к сцене с подарком в руках. Попросив диджея выключить музыку, она взяла в руки микрофон и только хотела ступить на невысокую прямоугольную сцену как коллеги Рашида, маскирующиеся под видом гостей, остановили ее и повели к выходу из зала под дружный ропот женщин. Мужчины переглядывались между собой и не понимали отчего так беснуются женщины.

— Тухтанглар! Куйиб юборинг уни! У сизларга хеч кандай ёмонлик килшани юк. Ехтимол, у сизни табриклашни ва совга беришни хохлаган, — изо всех сил кричала Назира67.

— Сен биласанку купларимиз угилларидан айримлар эса эрларидан айрилган хаммаси русларнидеб68, — кричали в ответ разьяренные женщины.

— Аммо бу кизни айби нимада?69 — настаивала Назира.

— Уйга кайтган эрларимиз, угилларимиз уларни кандай килиб кутиб олишганини айтишади70, — зло кричали они. — И пусть она снимет платок, она не мусульманка! — выкрукнула одна из дочерей бывшего хокима.

— Вы что с ума посходили все? Русских никогда не видели чтоли? У нас в городе сколько русских семей живет! — спокойно, перейдя на русский говорила Назира, и казалось все гости, весь зал был сосредоточен только на ее голосе.

— Это другое Назира. Они наши, местные. И живут по нашим законам.

— Что с вами стало? Забыли о традициях? Где это видано, чтобы женщины вели себя так в присутствии мужчин?

Женщины стыдясь подутихли. Асанали подбежал к офицерам что держали Кристину за руки и отбил ее у них.

— Да, она не мусульманка, но это не дает вам никакого права так с ней говорить! Если бы вы знали кто она, вы бы упали на колени перед ней и просили о прощении, — невыдержала Назира.

По залу прошелся гул. Гости непонимающе смотрели на Назиру будто она бредит.

— Многие из вас, старшее поколение особенно должны помнить легенду связанную с Галией из Чимгана. Много целителей у нас есть, каждый так и наровит себя назвать им. Но с ее силой никому не сравниться. Так вот эта девушка — ее наследница, — бросив руку в сторону Кристины говорила Назира.

Зал смолк. Кристина не понимала, нужно ли ей что-то еще добавить. Заступническая речь Назиры дала ей понять, что она хотя бы одному человеку в этом мире не безразлична. Веселый свадебный ведущий перехватил слово и веселье продолжилось. Назира и ее гостья покинули свадьбу. Асанали и бывший хоким, которого к слову сказать звали Нормамат ака вышли проводить их на улицу. Кристина была без авто, поэтому Асанали предложил довезти их дома. Как только она вышла из зала, то сразу же сорвала с себя платок. На улице совсем стемнело. Редкие фонари освещали тротуатр на территории ресторана, а за воротами была непроглядная темнота. Во след за спускающейся по ступенькам русской гостьей наблюдала пожилая низенькая узбечка, наполовину показавшись из-за дверей парадного входа. Кристина обернулась, будто почувтствовав что ее кто-то позвал.

— Она, мен Назира хонни олиб бориб ва сиз учун кайтиб келаман71, — крикнул Асанали той пожилой узбечке, которая была его матерью Мунирой.