Солнце цвета ночи

– А ты уверен, что это нужно делать? Миштеки не обрадуются вторжению чужаков, да и дети Кецалькоатля, – император поморщился, в его глазах мелькнула злость, – доказали, что для них убить десяток-другой наших воинов – плевое дело.

– Владыка! – жрец ткнулся лбом в пол так, что заскрипела циновка. – В окрестных землях над нами смеются, говорят, что мы выпустили врагов из самого Теночтитлана! Если не покараем их, каждый будет говорить, что ацтеки слабы и ничтожны. И, кроме того, Тескатлипока явил свою волю. Как можно ее не выполнить?

– Вот и пришиб бы их сам, – проворчал император. – Что ему, трудно? Ладно, жрец, отряд я тебе дам, но поведет его командир воинов-орлов. А то ты заведешь туда, где крокодилы не плавают…

– Мудрость владыки превыше неба! – возопил Гравицкоатль. – Его слава разносится по пределам земли…

– Иди уж, – император махнул рукой и потянулся к не погасшей до конца трубке.

Раздался шорох, негромкий стук прикрывшейся двери, и правитель ацтеков остался в комнате один.

Стоящий у дороги обелиск напоминал камень, что в северных землях ставят над могилой, вот только вместо рун его покрывали корявые значки и рисунки, изображающие то ли кровавую битву, то ли обыкновенное жертвоприношение местным богам.

– Что это? – осведомился Нерейд, вытирая лоб.

Шагали целый день под палящим солнцем, так что викинги выглядели изнуренными, от них шибало потом, в то время как миштеки оставались свежими и бодрыми.

– Это памятник славной победе вождя Три Нож над врагами, – с некоторым изумлением в голосе сообщил толстый глашатай. – Случилось это пять циклов назад, когда злобные ацтеки пытались покорить наш свободолюбивый народ.

– Вот как, – Ивар покачал головой. – Редки у них, видать, такие победы, если в честь каждой памятник ставят…

Дорога сделала поворот, открылся похожий на исполинский кулак холм, поросший кудрявым кустарником, из которого, будто сточенные зубы, торчали серые каменные плиты.

– Ошибся ты, конунг, – с уважением проговорил Арнвид. – Вон их сколько. Тут для каждого вождя Тридцать Три Коровы место найдется…

– Возрадуйтесь, – толстый глашатай повернулся. – Ибо недолго нам осталось идти! Тилантонго за этим холмом!

– О, клянусь подошвами Хеймдалля, я буду рад увидеть этот город так, как будто и в самом деле там жил, – сказал Нерейд.

Холм обходили по дуге, минуя торчащие около самой дороги обелиски. Высеченные на барельефах мускулистые воины мрачно взирали на викингов, корчились поверженные враги, с мечей и копий капала реалистично нарисованная кровь.

За каждым сражением сверху наблюдали то ли боги, то ли предки, и рожи у них были слащаво-довольные.

– Ого, – проговорил Арнвид, когда стал виден Тилантонго. – Как-то все очень скромно. Я ожидал большего.

Столица миштеков напоминала разросшуюся деревню. Среди хижин выделялись храмы, крошечные по сравнению с ацтекскими.

– Нам туда, – глашатай показал в сторону расположившегося на отшибе приземистого здания. – Пять Ягуар ожидает предков в своем дворце.

Жрецы поднесли к губам раковины, и гнусавый рев раскатился над городом, заставив викингов поморщиться.

– Слушая это, я думаю, что человеческие жертвоприношения – не такая плохая штука, – заметил Нерейд.

– Трудно с тобой не согласиться, – кивнул Ивар.

Дворец приблизился, стали видны украшающие его стены позолоченные барельефы с изображениями великанов в конических шлемах, то ли сажающих, то ли корчующих лес.

Крышу крыльца поддерживали колонны, около них замерли воины в желтых блестящих масках, изображающих непонятного зверя – ушастого ягуара или уродливую летучую мышь.

– Это что, золото? – просипел Нерейд, его затрясло от жадности.

– Оно самое, – кивнул Ивар. – Тут его куры не клюют.

– И собаки не едят, – добавил рыжий викинг, алчно разглядывая створки двери, украшенной инкрустациями из золота.

Воины отступили в стороны, дверь, заскрипев, распахнулась, викинги окунулись в полутемную, пронизанную душными запахами прохладу внутри толстых стен дворца.

Прошли внутренний дворик, где шелестели листьями деревья, а прыгающие меж ветвей попугаи орали, как торговцы на багдадском рынке, и оказались в просторном зале.

– Могучие предки! – объявил все время шагавший впереди толстый глашатай и отступил в сторону.

Сидящий в кресле широкоплечий мужчина встал и сделал несколько шагов вперед, зазвучал мощный голос с едва заметной хрипотцой:

– Привет вам, пращуры! Рад видеть вас в своих владениях! Примите же мое гостеприимство!

Пять Ягуар выглядел не столько правителем, сколько подставкой для украшений. В ушах его болтались несколько пар серег, драгоценные камни разбрасывали искры разных цветов, на груди мягко золотились образующие что-то вроде панциря подвески, а жезл в виде ягуарьей лапы был целиком из желтого металла.

Викинги кряхтели и морщились, точно глядели на солнце.

– Привет и тебе, вождь, – сказал Ивар, ткнув остолбеневшего Нерейда кулаком в бок. – Да будут благосклонны к тебе боги.

– Я думаю, что эту благосклонность вы как раз и обеспечите, – Пять Ягуар улыбнулся, глаза его сверкнули. – Но я знаю, зачем вы покинули беспечальную страну…