Солнце полуночи

Это подействовало на нее. Почему Белла была такой трудной?

— Я пойду принесу немного льда для твоего лба, дорогая, — сказала медсестра, чувствуя дискомфорт от моего пристального взгляда (нормальная реакция обычного человека) и вышла из комнаты.

— Ты был прав, — промямлила Белла, закрывая свои глаза.

Что она имела в виду? Я пришел к наихудшему выводу: она вняла моим предупреждениям.

— Я часто прав, — сказал я, пытаясь придать голосу забавность, но прозвучал он мрачно. — В чем же именно я прав на этот раз?

— Прогуливать — это иногда полезно, — вздохнула она.

Уф, снова облегчение.

Потом она замолчала. Она просто тихо и медленно дышала. Ее губы стали возвращаться к нормальному цвету. Ее губы немного не дотягивали до совершенства, ведь нижняя губа была чуть полнее верхней. Меня охватило странное чувство, пока я глядел на ее губы. Это заставило меня подойти к ней ближе, что не было хорошей идеей.

— Ты напугала меня там, — сказал я, чтобы вновь услышать ее голос. — Я подумал, что Ньютон тащит твой хладный труп, чтобы закопать в лесу.

— Ха, ха, — сказала она.

— Честно говоря, я видел покойников с лучшим цветом лица. — Это было правдой. — Я подумал, что я отомщу за твое убийство. — И я отомщу.

— Бедный Майк, — вздохнула она. — Я заставила его поволноваться.

Мой пульс резко подскочил, но я быстро справился с собою. Ее отношение к нему было лишь жалостью. Она была доброй. И этим все объяснялось.

— Он ненавидит меня всем сердцем, — сказал я, приободренный этой мыслью.

— Ты не можешь знать об этом наверняка.

— Я могу утверждать — я видел его лицо. — Это можно было назвать правдой, ведь чтение выражений его лица могло вполне привести меня к этому утверждению. Это практика с Беллой улучшила мои способности понимать лучше человеческие эмоции.

— Как ты меня увидел? Я думала, что ты решил прогулять. — Ее лицо выглядело лучше — исчез болезненный зеленый цвет.

— Я сидел в своей машине и слушал диск.

Ее глаза дернулись, будто мой обычный ответ удивил ее.

Она снова открыла глаза, когда миссис Хаммонд вернулась со льдом.

— Ну вот, дорогая, — сказала медсестра, положив лед на лоб Белле. — Ты выглядишь лучше.

— Я думаю, я в порядке, — ответила Белла и села, отложив прочь лед. Ну, конечно же, ей не нравилось, когда о ней заботились.

Руки миссис Хаммонд, покрытые морщинками, потянулись к девушке, словно она хотела заставить ту вновь лечь на место, но миссис Коуп в это время приоткрыла дверь и вошла в комнату. С ее приходом появился легкий аромат свежей крови.

Майк Ньютон был очень злым, он стоял позади нее, мечтая, чтобы тяжелый парень, которого он тащил, оказался девушкой, которая в тот момент была со мной.

— У нас еще один, — сказала миссис Коуп.

Белла быстро соскочила с койки, стремясь подальше уйти от этого места.

— Вот, — сказала она, возвращая компресс в руки миссис Хаммонд, — это мне больше не нужно.

Майк ворчал, пока втаскивал Ли Стивенса в дверь. Кровь продолжала капать с руки Ли, стекая прямо на запястье.

— О, нет. — Это был намек на мой уход, да и на уход Беллы тоже. — Белла, тебе лучше выйти в приемную.

Она уставилась на меня озадаченно.

— Доверься мне, пойдем.

Она остановила дверь, когда та едва не захлопнулась, и выбежала в приемную. Я не отставал от нее ни на шаг. Ее развевающиеся волосы касались моей руки.

Она повернулась и посмотрела на меня широко раскрытыми глазами.

— Неужели ты меня послушалась? — это было первым, что я сказал.

Она сморщила нос. — Я почувствовала запах крови.

Я растерянно, изумленно уставился на нее. — Люди не могут почуять кровь.

— Я чувствую, меня от нее тошнит. Кровь пахнет ржавчиной… и солью.

Я продолжал глядеть на нее, но лицо будто заледенело.

Была ли она на самом деле человеком? Она выглядела как человек. Она казалось по-человечески хрупкой. Она пахла даже как человек, ну, даже лучше. Она поступала как человек… Но она не думала и не реагировала, как обычный человек.

Что еще в ней было необычного?

— Что? — потребовала она ответа.

— Ничего.

Майк Ньютон помешал нам, ворвавшись в комнату со злобными мыслями.

— Ты выглядишь лучше, — обратился он к Белле.

Моя рука дернулась, мне хотелось научить его хорошим манерам. Я должен следить за собой, или, в конце концов, все закончится тем, что я его убью.

— Лучше держи свою руку в кармане, — сказала она. На долю секунды я подумал, что она обращалась ко мне.

— Палец больше не кровоточит, — угрюмо ответил он ей. — Ты возвращаешься на урок?

— Ты шутишь? Поспорим, что через пять минут я снова отключусь.

Это было очень хорошо. Я подумал о том, что хотел пропустить целый час в ее обществе, а вместо этого получил дополнительное время. Я почувствовал жадность, она росла во мне с каждой минутой.

— Да уж, не стоит, — пробормотал Майк. — А на выходные поедешь? На пляж?

Ах, у них уже планы. Злость поставила меня на место. Это была групповая поездка, я увидел об этом в мыслях других студентов. Они не будут только вдвоем. Я все еще злился. Я неподвижно застыл, пытаясь обуздать эмоции.

— Конечно, я же сказала, что буду, — пообещала она ему.

Итак, она ответила согласием и ему. Ревность причиняла больше боли, чем жажда.