Солнце отца (ЛП)

Сольвейг стояла на месте, спокойно, концентрируя внимание лошади, в то время как Бренна двигалась по платформе, меняя равновесие до тех пор, пока конь не понял, что происходит, и не нашел свою точку опоры.

Магни зачарованно наблюдал. Именно в такие моменты, когда Сольвейг не была сосредоточена на себе и не осознавала, что ее видят, ее великолепие расцветало. Здесь, на Меркурии, эта женщина распустилась, подобно цветку. Он надеялся, что она заберет этот цветок с собой, когда они вернутся домой, и что он не завянет и не умрет.

— В твоих глазах отражается сердце, — сказал отец Магни, облокотившись на изгородь рядом с ним. — Никто не мог бы, глядя на тебя, усомниться в твоей любви к ней. Ты сделал правильный выбор, сын мой, и она тоже. Она подобна этому черному зверю, и ты для нее такой же, как она для него — она дикий дух, а ты прочная опора, помогающая ей устоять на ногах во время штормов.

Не желая отрывать глаз от Сольвейг, Магни просто кивнул.

— оОо~

Сольвейг рассмеялась и наклонилась вперед, ударив пятками в бока лошади, и черный скакун вырвался вперед, в галоп, как будто всю их поездку ждал именно этого момента. Огромные комья грязной земли взлетели вслед за ними.

— Ты не знаешь, куда надо ехать! — крикнул Магни вслед.

После нескольких недель дождей и промозглой скуки солнце пробилось сквозь тучи и намекнуло на приближающееся лето. Ночь все еще была намного длиннее дня; пройдут недели, прежде чем они смогут объявить о смене времени года и завершить все приготовления к войне, но этот день напоминал о том, каким бывает лето.

Под голубым небом и ярким солнцем замок сбросил оковы сна, и повсюду царило веселье. Все, начиная с королевской семьи и кончая слугами, улыбались и подпрыгивали на месте. Даже лошади чувствовали в воздухе обновление.

В то утро, прежде чем они поднялись с постели, Магни предложил им посвятить день отдыху, и Сольвейг с готовностью согласилась. Когда они встретились со своей семьей и друзьями, им всем, даже целеустремленному Вали, пришла в голову одна и та же идея. Родители Сольвейг были заняты игрой со своими младшими детьми и королевской семьей. Хокон уехал в Норшир навестить девушку, которая ему приглянулась. Родители Магни жили неподалеку от замка; мать уже была тяжела из-за беременности, и отец суетился, беспокоился и рычал, как медведь.

Магни предложил прокатиться по лесу. Несколькими неделями ранее он был на охоте с мужчинами, и они остановились отдохнуть и согреться в аккуратной маленькой хижине, спрятанной глубоко среди деревьев. На самом деле это была не хижина, слишком хорошо она была обставлена. Фактически, это был королевский охотничий домик. Сидя со своим отцом, и Вали, и Хоконом, и королем, и другом короля, Дунстаном, выпивая и смеясь, отпуская комментарии о грядущей войне, Магни представлял Сольвейг, вытянувшуюся, длинную и гибкую, на меху у каменного камина.

Когда он проснулся в лучах солнца тем утром, его первая мысль была об этом — провести день вдали от дома, кататься верхом, смеяться и заниматься любовью вдали от всего мира. Он сказал ей об этом, проводя пальцем по ее шелковистой обнаженной руке, и радость возбуждения зажгла ее глаза.

Но она не знала, где это, и он сам едва помнил дорогу, а теперь она мчалась через густой лес на этом диком чудовищном жеребце. Ее волосы и плащ развевались, как знамена, смех разносился по лесу.

Боги, что за женщина ему досталась.

Он пустил свою лошадь в галоп и погнался за ней.

Вспомнив узкую боковую тропинку, пересекавшую изгиб главной тропы, Магни повернул туда и погнал гнедого мерина вперед. В разгар лета эту тропинку было бы почти невозможно заметить, но поредевшая за зиму листва давала лошади достаточно места. Он обогнал Сольвейг всего на несколько мгновений.

Она остановила своего вороного.

— Ты жульничаешь! Ты всегда жульничаешь! — Алый румянец заливал ее прекрасное лицо, а улыбка была яркой и сводила все возмущение на нет.

Магни рассмеялся.

— Ты всегда обвиняешь меня в жульничестве, когда я выигрываю. Я даже не соглашался скакать наперегонки. А если бы и да, лучшая стратегия — та, которая ведет к победе, разве нет?

Ее единственным ответом на это был презрительный возглас. Магни подвел свою лошадь к ее, пока они не оказались бок о бок. Потом наклонился и схватил Сольвейг за вырез туники, притягивая к себе. Когда они оказались достаточно близко, он провел бородой по ее щеке.

— Мы уже недалеко — просто немного сбились с пути, но там есть тропа. Ты пойдешь со мной, чтобы я мог забрать свой приз?

Она вздохнула и повернула голову, прикасаясь своими губами к его губам.

— Я думала, ты не скакал наперегонки. За какую победу ты хочешь получить приз?

— Я победил в тот день, когда ты сказала, что будешь моей. Каждый день, когда ты рядом со мной, — это награда.

Ее смех сорвался с его губ.

— Тебе следовало бы быть скальдом, раз ты так красиво складываешь слова.