Солнце отца (ЛП)

— Я знаю. Но я не знаю, что ей сказать. Я всегда знал, как с ней поговорить, как достучаться до нее. С тех самых пор, как мы были маленькими. Но в эти дни она слишком далеко. — Он вздохнул и высказал свои недавние мысли вслух. — Мне нужна мама.

Его отец печально усмехнулся.

— И мне, сын мой. У меня разрывается грудь от того, что я нахожусь вдали от нее. — Леиф опустил взгляд на свои руки, раскрытые и обращенные вверх, и затих. Когда он заговорил снова, казалось, что он говорит откуда-то с расстояния, таким далеким был его голос. — У меня есть дочь, которую я почти не держал на руках. Если они не вернутся до следующего лета…

Северный ветерок, ледяной почти по-зимнему, взъерошил их волосы, и его отец вздрогнул.

— Мои дни налетов сочтены. Когда Ольга и Диса вернутся, я сделаю так, как давно хотела твоя мама, и перестану ходить в походы. Ты будешь руководить набегами Гетланда.

У Магни отвисла челюсть, и мысли о Сольвейг отошли на задний план. Его отец всегда говорил, что будет совершать набеги до тех пор, пока будет занимать кресло ярла, и что ни один ярл не должен посылать других сражаться в битвах, в которых не будет сражаться сам.

— Не уходи, отец. Я не готов. — Магни услышал, как его слова перекликаются с теми, которыми Сольвейг умоляла своего умирающего отца, и его сердце дрогнуло от воспоминаний о печали того дня.

С тех пор не прошло и трех недель. Так много изменилось.

Отец притянул его к себе и обнял за плечи сильной рукой.

— Нет, Магни. Я пока не собираюсь покидать кресло ярла. Предстоит слишком много работы. Когда Гетланд снова станет сильным, а Карлса восстановится, когда вы с Сольвейг поженитесь, когда пятно чумы Толлака с наших земель будет полностью смыто, тогда мы втроем сядем и поговорим об объединении нашего мира. — Его глаза впились в Магни. — Я бы уступил свое кресло королю, Магни.

Если он не был готов стать ярлом, то уж точно не был готов стать королем.

— Отец…

Отец улыбнулся и отпустил его.

— Отложим эту беседу на другой раз. Будущее хранит свои секреты. Только провидцы могут знать, что будет, и они говорят с нами загадками. Так что извлекай из каждого мгновения все, что можешь. Найди свою женщину. Облегчи ее боль и заставь увидеть. — Он снова повернулся к морю. — А я буду ждать, когда моя любовь вернется ко мне.

— оОо~

Направившись в лес на поиски Сольвейг, Магни был удивлен, встретив ее на тропинке у деревьев, и обнаружив, что она не одна. Агнар шел рядом с ней, держа сестру за руку. Магни был поражен тем, насколько они похожи: у обоих длинные светлые волосы, оба одного роста. Агнар еще не стал мужчиной, но наверняка будет необычайно высоким и широкоплечим, как отец, каким был Хокон. Однако сейчас он был ненамного коренастее своей сестры, и с такого расстояния казалось, что Сольвейг идет рядом со своим собственным отражением.

То же самое было верно в отношении Сольвейг и Бренны.

Как типичный мальчик, Агнар высвободился из нежных объятий сестры, как только увидел Магни. Брат и сестра обменялись несколькими словами, и Агнар позволил поцеловать себя в щеку, а затем зашагал вперед, кивнув Магни.

Он тоже был стоиком и держал себя в руках с тех пор, как поддался ярости и горю в тот день. Но Агнар всегда был из тех, кто остается спокойным там, где другие кричат и плачут.

Магни встретил Сольвейг и потянулся к ее рукам. Она не отстранилась.

— Я шел, чтобы найти тебя.

— Стряслась беда?

— Нет. Только та, что ты носишь в своем сердце.

Ее грудь поднялась и опустилась со вздохом, а затем она подошла ближе. Впервые за последние недели Сольвейг подошла к Магни по своей воле.

— Мне жаль. То, что я чувствую… я устала от этого.

— Я знаю. Отдохни у меня в объятьях. — Он легко потянул ее за руки, и она прижалась к нему. Он заключил ее в объятия и крепко прижал к своей груди. Ее защита была разрушена словами Леифа, и теперь Сольвейг была ранимой и мягкой.

Они стояли на тропинке под лучами заходящего летнего солнца, пока зарождающийся зимний ветерок овевал их тела.

Еще один раздирающий грудь вздох заставил Сольвейг замычать.

— Вы с Леифом правы, — пробормотала она, уткнувшись в его тунику. — Нам следует остаться здесь на зиму. Глупо думать, что мы сможем отстроить достаточно до того, как выпадет снег, а нам понадобятся пища и укрытие. Даже один-единственный длинный дом был бы чудом, но у нас не было бы никаких запасов еды, кроме той, что мы привезли бы отсюда. Все, о чем я могла думать, — как восстановить наследие моего отца и стать достойной его, показав, что его вера в меня не была напрасной. Но она была напрасной. Я уже ужасный ярл.

Магни отстранил ее и хмуро посмотрел в ее запрокинутое лицо.