Солнце и пламя

– У ушастых другой принцип наследования власти. Да и сословные традиции тоже, – пояснил Люций. – Не забивай себе голову, подмастерье, это все тебе не пригодится. Просто прими как данность, что данный эльф – принц. Ну и заодно один из военачальников экспедиционного корпуса Лесной Короны. Главный из них, понятное дело, сам Меллобар, ему по чину положено, но самый башковитый как раз Аэль. И самый безжалостный тоже. Видел бы ты, что он творил в одном городке, что не пожелал перейти под руку эльфов! Даже меня проняло, а это, знаешь ли, показатель. Там, наверное, люди даже лет через двести, когда все события дня сегодняшнего забудутся, селиться не станут. Души умерших не дадут.

Да, как видно, там что-то совсем жуткое творилось, коли дель Корд, который еще на той войне не брезговал черной магией, такое говорит.

– Что до вашей подруги – она уже с ним спала, когда я здесь оказался, – продолжал тем временем рассказ Люций. – Она к эльфам прибилась давно, когда те только собирались на Сезию навалиться. По слухам, она их то ли своей жестокостью поразила, то ли еще чем – не знаю точно, а врать не люблю. Ну и место в постели принца тоже, знаешь ли, хороший повод для того, чтобы признать ее союзницей. Не равной себе, понятное дело, но… Скажем так – мы, маги, привилегированное сословие в войске Лесной Короны, не чета простым людям-наемникам, которые тут тоже имеются. Они лишь смазка для мечей, нам же позволено куда больше.

Слова вроде горделивые, но нотки самоиронии я в его голосе уловил. Похоже, привилегии привилегиями, а равными себе эльфы магов все же не считали. Ну, это и неудивительно. Мы по отношению к ним вели себя не лучше, это всем известно.

Чернец издал особенно пронзительный вопль, в котором не было уже ничего человеческого, дернулся всем телом и обвис на веревках, которыми его привязали к столбу, торчащему из земли.

– Сердце не выдержало, – почесал затылок Эль Гракх. – Экая досада! Только хотел у него печень вырезать!

– Жидковат оказался, – поддержал его Карл. – Эх, сюда бы Форсеза, вот этот куда как крепок. На всех бы хватило!

– Если боги не подведут, возможно, скоро мы его увидим, – сообщил Монброн, появляясь на крыльце дома. – Я заключил от нашего имени договор с месьором Аэлем, отныне мы служим Лесной Короне на правах магов-наемников с еженедельным жалованием, пропитанием за счет нанимателя и даже с долей в захваченной добыче.

– Кстати – платят они всегда вовремя, – заметил Люций, стряхивая с камзола крошки хлеба. – И кормят на славу, это тоже факт. Хотя, ради правды, подобное не так давно началось – аккурат с того момента, как Линдус сюда своих магов отправить решил. До того мы без жалования им служили.

– Хоть какая-то польза от Империи, – заметил я.

– Ну да, – согласился со мной маг. – Вот только за это эльфы требуют полного подчинения и неукоснительно исполнения своих приказов. Хорошо хоть, оставляют право выбора того, как именно мы их будем претворять в жизнь.

– Почем? – спросил у Монброна в этот момент Жакоб. – Сколько положили монет на человека?

– Вам по семь золотых раз в полмесяца, мне – десять, как предводителю, – охотно ответил Гарольд и показал здоровяку простолюдину увесистый позвякивающий мешочек. – Вот и задаток вручили сразу. На, держи, казначеем будешь. Де Фюрьи не в духе, ее сейчас лучше не тревожить.

– Интересно, кто купит нас следующим? – задумчиво произнесла Рози. – Кому мы еще не продавали себя?

– Думаю, нордлигам, – подсказал ей дель Корд. – Я слышал, кое-кто из наших подался к ним на острова. Не думаю, что эти бородачи станут расплачиваться с ними веселой монетой, скорее всего, речь шла только о еде. Но в наше славное время регулярно выдаваемая миска горячей похлебки и кружка кислого пива – уже неплохо. Для мага-изгнанника, имеется в виду.

– А чего к ним ваши друзья подались, чего не сюда? – заинтересовался Мартин.

– Кто счел бесчестьем вставать на сторону извечных противников людского рода, кто просто устал от войны и хочет передышки, – негромко пояснил дель Корд, глянув на эльфов, которые, поняв, что представление закончено, отошли от нас в сторонку. – Да и дорога, знаешь ли, здорово различалась по степени трудности. На пути к островам риска меньше, а самое сложное в нем – найти контрабандистов, которые согласятся отвезти тебя к нордлигам. А сюда пробраться было куда как сложней. Сначала густонаселенные места вместо тихих и спокойных болот, потом кордоны имперцев на пару с представителями Ордена. Да и сами эльфы не всегда встречали таких, как я, дружелюбно. Это вам повезло в том, что наткнулись на Атиля, который благосклонно относится к нашему брату. А вот попадись вы его двоюродному брату Фелло – и все, ваши уши были бы уже не ваши. Стали бы они очередным украшением, кои сейчас являются последним писком моды у прелестниц Медона. Считается хорошим тоном преподнести ожерелье из людских ушей той, кто запала тебе в сердце, и чем их на низке больше, тем, стало быть, сильнее чувства.

– Фу! – поморщилась Эбердин, подходя к нам поближе, как, впрочем, и все. – И это нас, горцев, называют дикарями?