Солнце Бессонных (СИ)

   - И меня, - согласилась я с ней, - как только меня пустят за руль, съездим в Лутон, мне нужно купить одежду на зиму.

   - Давай в пятницу, заодно, если тебе нужно, купишь палатку и спальник на выходные. Они и потом тебе понадобятся, мы часто ездим на природу, - она говорила осторожно, будто проверяя, хочу ли я ехать.

   - О, очень хорошо,- жизнерадостно воскликнула я, и впервые за долгое время поняла, что не лгу. - А магазин музыкальных инструментов там есть?

   - Конечно же, у меня даже есть дисконтная карточка в одном из них, - ухмыльнулась она, так и не подумав спросить, зачем мне такой магазин. Но я ее понимала - в руках она держала что-то из коллекции Живанши.

   А я подумала о своей старой гитаре, разбитой в щепки и сожженной ещё в Чикаго в тот день, когда я узнала о своей беременности. Как же я давно не играла. Я надеялась, что ничего не забыла. Мне хотелось показать друзьям в субботу другую себя, уже не ту, какой была, но уже и не ту, какой они узнали меня здесь.

   - Пойду попрошу у твоей мамы какие-нибудь пакеты. Как же я донесу все это до машины Теренса? - качая головой Бет, выбежала из комнаты, оставив после себя пустоту.

   Бет была так жизнерадостна, цельна, полна до краев идеями и мечтами. Неудивительно, что мои родители были от нее без ума. Мама не могла нарадоваться нашей дружбе. Я и сама не могла поверить в то, что все это происходит со мной. Беременность, друзья, новая жизнь.

   И хотя казалось, что я постепенно выхожу из депрессии, снедавшей меня, все-таки оставалась вещь, не дающая мне покоя.

   Калеб Гровер.

   Я и так слишком часто думала о нем, особенно теперь, когда он приходил каждый день. Грем развлекал родителей, Калеб же приходил ко мне и почти весь вечер молчал. Он мог ходить по комнате и разглядывать мои вещи, при этом ничего не говоря. Его глаза часто задерживались на мне, и я надеялась что вот-вот, он хоть что-нибудь скажет. Но Калеб молчал, молчала и я. Иногда у меня вырывались саркастические фразы, типа:

   - Только не ройся в моем белье! - но что поделать - таков мой характер.

   Его же такое поведение очень веселило. А я чуть не грызла себе ногти, думая, чем бы его достать. Чтобы такое сказать, чтобы он перестал веселиться.

   Особенно меня злили его замечания по поводу не разложенных вещей и коробок. Я и сама видела, что комната выглядит полупустой и дикой, совершенно не обжитой. Ну, уж простите, у меня был не тот настрой, по приезду в эту глушь.

   Нередко он брал какую-нибудь книгу из тех немногих, что выжили перед переездом, и устраивался читать. Мне это не нравилось, потому что там были отмечены места, которые я любила. Ожидания того, что он будет насмехаться над этим, просто убивали меня. Да только вот он совершенно не смеялся. Калеб все чаще задерживал свои серебристо-серые глаза на мне, заставляя забывать о дыхании, да и вообще обо всем. Смотря на него, я никогда не могла понять, что он думает в данный момент.

   Что же ему от меня надо? - путалась я в своих мыслях. - Неужели он оставил очередную пассию и ему нечем заняться? Или же все-таки права была Бет: его притягивает ко мне, потому что я недоступна.

   Вот и сегодня, проводив воодушевленную Бет, я уселась в кресло у окна, куда в последнее время садился Калеб, и решила составить список того, что нужно будет купить в Лутоне. Помня прежнюю поездку, я знала, что смогу найти все, что может мне понадобиться.

   Комната наполнилась звуками моих любимых песен, а я раздраженно прислушивалась, не слышно ли на подъездной дороге звука машины.

   Легкий стук в дверь, который я едва смогла расслышать, и в комнату проскользнул отец, и, как и Бет, совершенно бесцеремонно завалился на кровать.

   - Самюель сказала, ты хочешь в пятницу поехать в город за покупками. А на выходные, на площадку для кемпинга "У Терри"? - как бы между прочим, заговорил он.

   Я посмотрела в его глаза, которые так любила, и чуть не заплакала: там было так много беспокойства. Как же много страданий я принесла им за последнее время. Истерики, крики, равнодушие, молчание, грубость, угрозы аборта. И это еще маленькая часть того, что я натворила. Наверное, нормальные родители такого бы не пережили. Но не мои. Они всегда готовы ко всему, в том числе и поддержать меня и защищать.

   - Я себя прекрасно чувствую, а в пятницу буду как огурчик, - заверила я его, с трудом сглотнув ком слез в горле. Как хорошо, когда тебя настолько сильно любят и доверяют.

   - Ну, хорошо, - качнул головой он, испытующе смотря на меня. Я видела, Терцо готов сдаться. - Все же лучше, чтобы за руль села Бет.

   - Пап, это у меня права липовые, а у Бет их нет вообще. Ей в начале декабря исполняется шестнадцать, а мне только через пять дней после нее, - напомнила я ему о своем шестнадцатилетии. Как жаль, мне точно не позволят пить на день рождении глинтвейн, мой любимый напиток - к тому времени я буду на девятом месяце.

   - Да уж, точно, - проворчал он, видимо вспоминая, как сам заказывал поддельные права. Просто иногда было важно, чтобы я сама могла сесть за руль.