Солнце Бессонных (СИ)

   Наконец-то мы были готовы смотреть фильм. Теренс захватил целую стопку дисков с фильмами Хичкока, и мы сразу же разошлись во мнениях, какой будем смотреть. Я и Теренс настаивали на "Психо", Ева и Бет хотели посмотреть "Птицы". Вопрос решился сам собой, когда оказалось, что в коробке от "Птиц", не хватает одного диска.

   Старая версия "Психо" мне нравилась больше, чем вариант с Джулианной Мур, хотя он тоже был снят интересно, но что может быть сравнимо с классикой?

   Возвращалась я домой затемно, развезя по домам Теренса и Бет, в надежде, что церковный комитет мамы уже покинул наш дом. Мне хотелось покоя и не видеть никаких чужых лиц - не было сил натянуто улыбаться. Но, приехав домой, я вообще никого не застала. Самюель оставила мне записку, что пошла отнести кофе отцу и Грему на речку. Значит, писала она ее, когда в доме оставался кто-то из гостей. И мне не надо было объяснять, куда на самом деле отправилась Самюель. Охота, как необходимость.

   Было еще не поздно, а я ужасно устала, помогая Самюель с угощениями. Но мне нужно было сделать домашнее задание. Справившись с ним довольно быстро, я даже не знала, чем себя занять. Мой взгляд упал на коробки с не распакованными вещами. Подумав минуту другу, я отказалась от этой мысли. Возможно, я не была готова к тому, чтобы снова вернуть в свою жизнь часть того, что было в Чикаго. Я все еще не могла рисовать или подумать о гитаре, потому что не считала себя заслужившей такие дары природы. Чем я заслужила их?

   Не желая расстраиваться более, я, как и прежде, достала снотворное. Мне не хотелось видеть сны или мучиться не нужными мыслями перед сном. Зачем? Все они ни к чему не ведут. Я целый вечер старалась избегать думать о Калебе, но думала постоянно. Когда он был здесь, мне казалось, что это трудно - видеть его постоянно. Но уехав, он просто отравил мою жизнь. Где же ты, и о чем думаешь? Я сомневалась, что обо мне.

   Выключив лампу, я подумала о сестрах Стоутон и их военном бинокле. Может все же подарить им телескоп? И таблетки наконец-то подействовали.

   Четверг. Я, как и все, ожидаю возвращения Калеба. Наверно поэтому день с самого утра начался неудачно. Совершенно случайно в спешке я разбила вазу, подаренную мне Доминик. Поплакав над ней минут пять (я отчаянно уверяла себя, что слезы именно из-за вазы), я спустилась вниз. Самюель и Терцо, у которого сегодня был выходной, никак не озвучили мое опухшее лицо. Наспех поев, как обычно угрюмо и молчаливо, я побежала заводить машину и на выезде пробила колесо. Отвезти меня взялся Терцо на своей Ауди А6 серебристо белого цвета. Родители молча переглянулись, когда я бурчала, что опаздываю в школу. Я естественно заметила заботливый взгляд Самюель и поняла, какой разговор меня ожидает в машине с Терцо, а потом и по приезду из школы, несомненно, уже с Самюель.

   Он недолго ждал, чтобы заговорить. Только дом скрылся за деревьями, Терцо развернул ко мне лицо с тревожными глазами.

   - Рейн, мы с мамой понимаем, все, что случилось за последние полгода слишком тяжело, чтобы вынести одной. Ты не можешь вечно молчать о том, что тебя тревожит. Мы переживаем, я не могу сказать, что понимаю все, что твориться в твоей душе. Но и молчать, видя твое ухудшающееся настроение, становиться все труднее.

   Я наклонилась вперед, будто бы ищу упавшую на пол ручку, сама же старалась незаметно вытереть подступившие к глазам слезы. Как ему объяснить тревожащие меня обстоятельства? Разве я могла рассказать о Калебе? О том, как тяжело чувствовать себя чужой среди них и ужасно одинокой. Понимать, как прекрасны они, и какой я чувствую себя рядом с ними. Все вокруг живут и наслаждаются жизнью, мне же приходится быть заточенной в собственном теле, которым управляю не я, а маленькое существо, не способное мыслить. Как объяснить ему, что я не могу дождаться времени, когда наконец-то смогу избавиться от ребенка, отдав его им, и забыть эту страничку в своей жизни, так же, как постаралась забыть все связанное с Фионой? Как ему объяснить все то, что гложет меня, если я и сама не могу во всем разобраться?

   - Я не готова говорить об этом, пока.

   Мне пришлось отвернуться, чтобы не видеть какой болью наполнились глаза отца. Все что случилось со мной, не в меньшей мере отражалось и на них. Самюель и Терцо страдали вместе со мной, только не каждый день, а лишь в те дни, когда скрывать все те чувства, желающие вырваться наружу, я просто не могла.

   - Тогда поговорим о Калебе, - предложил он, спустя несколько минут.

   Я удивленно и насторожено обернулась к нему.

   - О чем?

   - О том, что происходит между вами. Мы с Самюель ничего не спрашивали, но, кажется, твое настроение только ухудшилось после вашего знакомства. Вы встречаетесь?

   Я рассмеялась так искренне, что даже слезы выступили на глазах, но отца мой смех совершенно ни в чем не убедил.

   Он понимающе покачал головой.