Солнце

И мы уходим каждый в свою комнату: я – в небольшую спальню, в которой, кроме меня, никого нет, Майк – в спальню, которую он делит еще с двумя парнями. Все мы в последние дни просто живем на студии – тут куча наших вещей и все удобства.

Я закрываю глаза с мыслью о том, что мне просто нужно пережить завтрашний день. И следующую ночь я проведу уже не здесь, а дома – нам обещают двухнедельный отпуск.

Утром за мной заезжает Джессика – возможно, у миссис Мунлайт паранойя, и она хочет, чтобы я всегда была в поле ее зрения. Кажется, она боится, что все может пойти не так – например, я сбегу прямо в день концерта. Меня это веселит – я-то знаю, что никуда не сбегу. Мои тетя и брат – заложники этой фантасмагорической ситуации.

Я принимаю душ и привожу себя в порядок. Заплетаю волосы в длинную косу, надеваю темно-синие джинсы, майку, фланелевую рубашку, кеды. Чуть помедлив, цепляю на шею подарок Дастина – мой счастливый кулон. И, взяв гитару, иду к машине Джессики. На улице тепло, влажно и светло. А на душе ощущение, что я что-то забыла. Что-то важное. Но мои мысли слишком заняты предстоящим концертом, чтобы понять, что именно.

– Зачем тебе гитара? – спрашивает Джессика. Сегодня она вновь во всем черном – брючный костюм, туфли, солнцезащитные очки. Однако надо признать, что этот цвет ей идет.

– Хочу забрать ее домой, – отвечаю я.

Она только пожимает плечами. И мы садимся в машину.

– Как настроение? – весело спрашивает она.

– Обычное, – отвечаю я.

– Странно, – ухмыляется Джессика. – Диана сегодня билась в истерике. Если сосчитать, сколько посуды она перебила, получится двухзначная цифра.

Вот значит как. Диана боится. Нет, вернее, так: с ума сходит от страха. Мне кажется, что я чувствую ее страх даже на расстоянии. Но, как ни странно, я понимаю ее. Наверное, если бы мы были подругами или хотя бы просто хорошо общались, я бы написала ей что-то вроде:

«Эй, Ди, не волнуйся! Мы все сделаем как надо!»

Но мы не в таких отношениях. Я просто сделаю свою работу и уеду, оставив ее купаться в лучах славы.

– Я должна отвезти тебя в «Скай-Арену» – скоро начнется проверка звукового оборудования и аппаратуры, – говорит Джессика, уверенно держа руль. – Как там это у вас называется?

– Саундчек, – подсказываю я.

– Да, точно, саундчек. Как твой голос? Все нормально? – спрашивает весело Джессика. – Сегодня мне было велено стать твоей персональной нянькой.

– Думаю, мой голос в порядке, – отвечаю я с улыбкой и касаюсь шеи. – Я еще не распевалась – с самого утра этого не стоит делать. Но, мне кажется, все хорошо. К тому же вчера меня осматривал доктор, сказал, что все отлично. – Это очередная прихоть миссис Мунлайт. Возможно, ей кажется еще и то, что в день X я потеряю голос. Именно поэтому на стадионе сегодня будет присутствовать фониатр – на всякий случай.

– Как думаешь, – вдруг задумчиво спрашивает Джессика, – почему к Диане не возвращается голос?

Я пожимаю плечами.

– Прошел год. Она должна была давно восстановиться, верно?

– А хочет ли она восстанавливаться? – вопросом на вопрос отвечаю я.

– Как знать. Эмма рвет и мечет – считает, что во всем виноват фониатр, назначивший неправильное лечение.

– Диане нужен психотерапевт, а не фониатр, – говорю я. – Впрочем, не мое дело. А почему ты спрашиваешь? Она тебе нравится? – смеюсь я. Джессика улыбается уголком узких губ.

– Она хорошенькая, но не в моем вкусе, – усмехается Джессика. – В моем вкусе такие, как ты. Горячие и решительные.

И она подмигивает мне. Я снова смеюсь – знаю, что ей нравится меня подкалывать.

– На самом деле я пытаюсь просчитать, что может случиться дальше, – продолжает Джессика. – Для этого я должна быть в курсе всего.

До меня вдруг доходит, что она может использовать информацию о том, что у Дианы нет голоса, для того, чтобы в дальнейшем иметь преимущество над Эммой Мунлайт – ведь Джессика в лагере Аарона Мунлайта. Мне становится не по себе. Возможно, Джессика так добра со мной, потому что хочет перетянуть на свою сторону, когда в «Крейн Групп» начнется «переворот». Но я все же хочу думать, что между нами есть хотя бы какое-то подобие дружбы.

Джессика словно читает мои мысли.

– Однажды мы все-таки станем у руля, – говорит она, уверенно глядя на дорогу. – И тогда я тебе помогу, малышка. Подожди немного.

– Мне интересно, насколько ты железная, – отвечаю я. – Не каждый бы смог обманывать такую, как Эмма Мунлайт.

– Но ты ведь тоже делаешь это, – откликается весело Джессика. – Подумай, насколько железная ты.

Нашу беседу прерывает звонок, и Джессика цепляет гарнитуру, чтобы ответить на него. Ее разговор с неизвестным собеседником короткий и заканчивается тем, что Джессика резко разворачивает машину.

– Придется сделать круг, – говорит она раздраженно. – Я кое-что забыла в доме Мунлайтов.

– Что же? Документы?

– Свой второй телефон, – цедит она с отвращением, – личный. Там есть фото, которые не должны видеть посторонние.

– С подружками? – спрашиваю я.