Солнечная сеть (СИ)

— Во исполнение всех тех условий ультиматума Астрофлота, которые мы признаём справедливыми и честными требованиями работников, направленными против всяческого угнетения и в защиту человеческого достоинства, Совет Земли объявляется распущенным, вместе со всеми его контрольными комиссиями и комитетами. Мы немедленно обратимся к общественному мнению Земли, чтобы, после публичного оглашения всех до единого тайных делишек нынешней администрации планеты и тех, кто пристроился к ней, как к кормушке и к лучшей защите, Земля провела широкомасштабные перевыборы руководства. Мы также объявляем от имени Астрофлота, что прекращаем на этот срок все и всяческие поставки на Землю, кроме экстренно необходимых по жизненным показаниям. В случае любого сопротивления мы начнём вооружённую борьбу. Это всё. Вы все свободны… пока что.

— Ах ты, мелкая инопланетная сволочь! — воскликнул физик, руководивший тремя комиссиями сразу, выхватывая из кармана маленький лучемёт.

— Не рекомендую, — предупредил Кейт Астер, натягивая тетиву лука. — В детстве я несколько месяцев провёл, играя в Робин Гуда, и кое-чему научился даже с такой примитивной поделкой в руках, как эта. Но, что гораздо важнее, у нас с сестрой есть при себе мандат от стачечного комитета Астрофлота, и в этом мандате прописано наше признанное право стрелять — причём, к вашему сведению, стрелять отнюдь не только для самозащиты!

— Нелепость! — закричал физик. — Коммунистическое государство не должно терпеть…

— Коммунистического государства не бывает, — мягко предупредила его Кинтия. — Вы что, совсем не знаете политической экономии? Если при декларированном коммунизме действует в обществе государство, отчуждённый аппарат насилия, то это не коммунизм, а самая обычная монашеская община, это, извините, киновия какая-то. В таком обществе жить не надо, такое общество надо ломать без жалости!

С этими словами она извлекла из пространственного свёртка свой собственный лук, оставленный ей Кейтом, и тоже наложила стрелу на тетиву. Два огромных пса, Шик и Дик, с шумом воздвиглись за её плечами.

— Довольно глупостей, — повторила она вслед за братом, — расходитесь!

— Да по какому праву вы здесь нам приказываете, в конце концов?! — закричала женщина, руководившая собранием, со своей трибуны. — Мы — сущность и власть Земли, мы — её лучшие люди, а вот кто вы такие?! Вы, дети космической горничной? Думаете, нам неизвестно, какого происхождения ваша загадочная мамаша и какое место она занимает в этом её обществе звездожителей? Вы сами рассказали это всё доктору Нилумбе! И теперь вы берётесь рассуждать о судьбах Земли, вы, потомки космических пролетариев, не сгодившихся ни на что, кроме самых незавидных технических операций!

— О, мы заговорили о происхождении, — заметила Кинтия, поправляя прядь волос, упавшую ей на глаза, кончиком стрелы. — Любопытная тема! Что же, поднимем её, хоть и не принято на нынешней Земле гордиться славой предков. Насколько мне известно, один из наших дедов пал в битве с фантастической гравитационной аномалией, угрожавшей всей нашей Галактике. Другой, совсем недавно отправленный любящими родственничками и заботливыми врачами в азотную камеру, в этот позорящий человечество рудимент, — он более восьмидесяти лет и в самом деле проработал, собирая сверхточные приборы для земной науки. Он сражался, как солдат трудовой армии человечества, а погиб, как ваш пленник и раб, и нам, по справедливости говоря, надо бы отомстить за него. Дальше память о делах наших предков теряется, уничтоженная вашими стараниями, между прочим, — ведь это вы стремитесь лишить людей прав на идентичность, вы, поборник гамаков на рабочем месте, и вам подобные, — Кинтия перевела горящий взор на физика, — и вы ссылаетесь при этом на какого-то глупца, сказавшего однажды в истории: «Не ставьте мне памятника!». Нам и в самом деле не понадобятся больше памятники, ведь мы теперь властны над самою смертью и можем вернуть всех мёртвых к жизни, не говоря уж о подробной памяти о всех и всяческих делах каждого! И ваши собственные дела не забыты, учтены все до последнего, и мы знаем о каждом из вас всё. Великий опыт профессора Фейнмана в основе своей закончен, все знания всего человечества переписаны в дальнюю планету, которую вы сами для себя сделали недосягаемой, от которой вы добровольно отказались в своей слепоте… И все мы — дети астролётчиков, героев, учёных, потомки двух — и это пока что только двух! — народов Вселенной, — мы воспользуемся этими знаниями, применим их к реальному благу каждого из живущих и каждого из тех, кто ещё только будет жить, неважно, считается ли он сейчас живым, мёртвым или ещё нерождённым в истории! Вот что такое — наше происхождение!

— Что говорите вы, то противоречит словам Рикки Морьера, — фыркнул какой-то депутат. — Но ведь вы продолжаете ему пособничать! Стоило ли его убивать, чтобы подхватить его делишки с прерванного места?