Солнечная сеть (СИ)

— Ты всегда была для меня идеалом женской красоты. Хочу лишний раз полюбоваться на твои босые ножки, прежде чем мне придётся оставить тебя наедине с твоим земным приятелем. Кстати, напоминаю: если у вас всё получится, ты обещала мне рассказать, как всё было! Я так ничего нового, собственно, и не узнал об этом…

— Узнаешь, — пообещала Кинтия, разуваясь, — Я найду тебе богиню, или хотя бы принцессу. Похоже, все эти земные женщины просто недостойны тебя! Но мне кажется, что ты что-то прямо сейчас задумал, какую-то пакость, например. Ты иногда бываешь очень…

Она не договорила; на краю полянки, подле отброшенного Кейтом несколько часов назад булыжника, внезапно вспыхнуло яркое свечение, и на ступени мраморной лестницы мешком рухнул окровавленный, раздетый, стонущий от боли Юсуф Куруш.

— Ох, — пробормотал Кейт, — этого я не учёл. Он ведь ранен! Сейчас выдам «искре» программу лечения, ну а потом, пожалуй, я вас оставлю. Вам надо как следует поговорить. И мне, возможно, тоже придётся кое с кем увидеться…

Он мельком коснулся Юсуфа рукой, затем поспешно спустился по мраморным ступеням вниз, снова повис на тисовой ветке, раскачиваясь туда-сюда. Ветка хрустнула, сломалась — Кинтия испытала по ней мимолётное сожаление. Но сожалеть было некогда; Юсуф Куруш, живой и, по всей видимости, здоровый, поднялся перед ней во весь рост, оттирая с лица и головы следы свежей крови.

— Кинтия, — сказал он удивлённо. — Откуда солнечный свет? Только что было темно…

Внизу вновь послышался треск ломающейся ветки.

— Товарищ Куруш! — крикнул снизу Кейт. — Вас, кстати, ждёт профессор Фейнман, когда вы тут закончите! В тридцать четвёртом отсеке своей станции, на Уране…

Кинтия бросила в его сторону недобрый взгляд, красноречиво предлагавший брату убираться. Брат был занят странным делом; он зачем-то вытаскивал длиннющий шнурок из снятого Кинтией форменного астрофлотовского сапога.

— Что случилось? — повторил нетерпеливо Юсуф. — Луна? Свет? Я что… умер?

— И да, и нет, — ответила ему Кинтия. — Прошло четырнадцать лет, как вы считаетесь умершим. Но вы живы, и мой брат вытащил вас из небытия, вытащил живого и, вроде бы, теперь даже невредимого.

— Кейт? Я звал его, когда Рикки Морьер хотел… сделать какую-то гнусность. Вернее, я звал вас, чтобы вы позвали его. Извините, но я просто не смог защитить вас самостоятельно. Рикки превратился в ужасного человека за те годы, что я его знал. Я переоценил свои силы.

— Всё в порядке, Юсуф. Ничего не случилось. И, да, благодаря вам, мой брат услышал меня и вас, и пришёл к нам на помощь, как только смог. Он вытащил меня, а потом и вас. Теперь он собирается заодно вытащить всё человечество. Думаю, что ему это удастся; нет силы, которая могла бы противостоять ему. Жизнь, смерть, Солнце, время, разум — всё подвластно ему! Наверное, он бог.

Юсуф Куруш улыбнулся:

— Разве может мужчина быть богом?

— О, — сказала Кинтия, — на самом деле, по-видимому, это довольно частое явление! Я всего несколько недель прожила и проработала в Солнечной Системе, и я знаю как минимум одно мужское божество чисто местного разлива — профессора Фейнмана. А ведь вы, Юсуф, его коллега, и это я тоже учитываю. Наглец Рикки Морьер не дал вам стать богом, он сделал из вас культ мёртвого героя, отдавшего — представьте себе наглость! — жизнь за женщину, то есть за меня. Можно ли было придумать что-то глупее, чем такая глупая легенда? Но, будьте уверены, теперь вас будут чтить не за это…

— Что глупого в этой истории? — смущённо пробормотал Юсуф Куруш. — Не скрою, я действительно любил… люблю вас…

— А я это знаю, — фыркнула Кинтия, — ведь вы столько раз об этом мне говорили, что я предпочитаю поверить. И знаете, что я вам про это скажу? Мы с вами в итоге потеряли различными способами целых тридцать три года, хотя и не успели почувствовать этот промежуток в полной мере. Может, хватит нам терять время и дальше?!

Сказав так, она обняла Юсуфа за шею и, прижавшись долгим поцелуем к его губам, увлекла бывшего пилота с края площадки в тисовые кусты. Изгородь больно уколола Кинтию в бедро; она лягнула, не глядя, холодное ограждение — стрелы отлетели от поперечин, рассыпались, раскатились по земле и мрамору. Юсуф ойкнул от неожиданности — склон искусственного холма оказался довольно крутым. Бывший пилот поскользнулся и упал на Кинтию, покатившись в её объятиях вниз, в темноту, под корни могучих деревьев.

— Вот так-то лучше будет, — лаконично сказала Кинтия Астер, с удовольствием помогая Юсуфу освободить себя от надоевшего форменного свитера.

Кейт, вернувшийся на мемориальную площадку, ещё некоторое время прислушивался к ощущениям сестры, пока не убедился, что жизнь её складывается в достаточно верном направлении. Тогда он собрал отлетевшие от изгороди серебристые стрелы в тугой пучок, положил их у пролома в ограде, сверху — крест-накрест — оставил длинный, гибкий тисовый сук, на одном конце которого был привязан тугим узлом армированный шнурок от форменного высокого сапога Кинтии.