Солетри-Манор (СИ)

Элизабет упёрлась руками о пол, переворачиваясь. Она увидела над собой служанку. Та стояла, крепко стиснув губы, глядя на лежавшую у ног девушку, словно на какого-нибудь червя. Затем Роза подняла ногу, и опустила мокрую туфлю между грудей, вдавливая Элизабет обратно в воду, желая, чтобы та захлебнулась. Давление от веса чуть ли не ломало грудную клетку, причиняя жуткий дискомфорт. А ещё лёгкие стало рвать от недостатка кислорода. Она видела мутную воду, а затем в глазах появились разноцветные пятна. Элизабет забилась у пола, дёргая руками и ногами, желая лишь одного, вдохнуть немного воздуха.

"Это всё, - пронеслась испуганная мысль. - Это конец!"

Затем девушка наконец собралась с силами, перестав паниковать. А иначе нельзя. Паника являлась не лучшим союзником в этой ситуации. Она схватила Розу за ногу, ниже колена, впиваясь ногтями в икру. Давление на грудь мгновенно ослабло, и ей удалось вынырнуть, часто дыша, радуясь тому, что она всё ещё не умерла.

- Не подходи, - прохрипела Элизабет.

- Прикончи её, - послышался со стороны голос Коллинза.

Она тяжело поднялась на трясущиеся ноги, но лишь для того, чтобы снова рухнуть, но на этот раз лицом вниз. Её собственные волосы закрыли ей обзор... Да и смотреть особо не на что оказалось из-за мутной воды. Даже если бы и имелось такое желание, ничего любопытного там не было.

"Интересно, чем она меня так ударила?"

Роза вновь замахнулась небольшим молотком, непонятно откуда взявшимся, но Элизабет, успевшая вынырнуть, ушла под воду, перемещаясь в сторону. Её ладонь нашарила что-то острое, треугольное, которое тут же было схвачено. Это оказалось осколком зеркала, наверное, принесённого сюда из неведомых глубин манора потоком воды. Девушка резко выпрямилась, полосуя, оставляя глубокий разрез на щеке дочки Бутманов. Роза отпрянула, хватаясь обеими руками за лицо, роняя фонарь и молоток, теряя равновесия, падая назад.

- Не приближайся ко мне!

Девушка обернулась, глядя на то, как Джон Коллинз широкими шагами двигается к ней, переступив через мальчишку, входя в воду. Его чёрные глаза потемнели от гнева, а усы топорщились в стороны. Кулаки крепко стиснуты.

- Слышишь! Не приближайся!