Солдаты Афганской войны

Резервисты, которые составляли основной костяк спешно создаваемой 40-й армии, по закону могли находиться «под ружьем» не более трех месяцев. Среди них было много тучных и неповоротливых, далеко не молодых солдат: многим за сорок лет, а некоторым даже почти пятьдесят. Подавляющее их большинство мало что умело делать, они с неохотой подчинялись командам и только и думали, как бы побыстрее вернуться домой к семьям. Заниматься с резервистами было тяжелым испытанием для кадровых офицеров, привыкших к железной дисциплине и беспрекословному повиновению.

Сюда, на замену резервистам, уже с первого дня общей мобилизации стали подтягивать регулярные войска.

10 декабря сотни поднятых по тревоге воинских частей получили приказ отправить на юг часть личного состава и техники. Отбор солдат согласно разнарядке в разных частях осуществлялся по разному: где отправляли подразделения полностью, где набирали добровольцев по собственному желанию, где по списку, где выборочно одних специалистов, где избавлялись от самых разгильдяев (завсегдатаев «губы»). При этом молодых солдат и дембелей, как правило, старались не брать. На железнодорожные платформы грузили технику, и целые эшелоны направлялись к южной границе.

Войска собирались почти со всей территории Советского Союза: начиная с самого севера Кольского полуострова, кончая Крымом, и с Урала, и из Западной Сибири. Даже из частей дислоцированных на территориях соцстран и то были сняты и переброшены значительные силы. Двумя месяцами раньше Брежнев, во время пребывания в Берлине, объявил об одностороннем решении Советского Союза сократить численность обычных советских войск в Центральной Европе. И несколько танковых полков, которые выводились с территории ГДР, прямиком направились сюда.

В Кушку и Термез отовсюду стекались эшелоны с войсками. Тут, на приграничных пунктах, шло непрерывное переформирование прибывших и формирование новых подразделений. Так всего за две недели на границе с Афганистаном была создана новая 40-я армия.

24 декабря на совещании руководящего состава Министерства Обороны министр обороны Устинов объявил о решении политического руководства ввести войска в Афганистан. Цель ввода войск — «Оказание интернациональной помощи ДРА и пресечение возможных угроз безопасности Советского Союза». Тогда же Устинов подписывает соответствующую директиву, в которой было определено время «Ч» — дата пересечения Государственной границы — 15 часов по Москве 25 декабря.

ПОДГОТОВКА К «ВНУТРИПАРТИЙНОМУ» ПЕРЕВОРОТУ

Договорившись об оказании военной помощи, Москва готовилась эту помощь ввести, а Кабул — ее принять. А пока, чтобы преждевременно не будоражить общественное мнение, они условились держать язык за зубами и хранить свои намерения в глубокой тайне, осознавая, что разумнее всего будет, если о вводе войск узнают уже после того, как он состоится.

Тем временем в Кремле в еще большем секрете продумывался и дорабатывался зловещий план «внутрипартийного» переворота, который должен был предшествовать крупномасштабному вводу советских войск. Для выполнения этой задачи здесь напрямую были задействованы многие генералы, сюда была подключена вся агентура КГБ, действующая в ДРА. И теперь начинается последовательное и стремительное наращивание боевых сил, достаточных для проведения этой сверхсекретной операции.

Военный аэродром в Баграме, поскольку он расположен близко от Кабула, становится главным перевалочным пунктом для переброски передовых отрядов. Ночью 9-го декабря по тревоге поднимается «мусульманский» батальон, и его сразу перебрасывают в Баграм. А начиная с 14 декабря в Баграме ежедневно приземляются три-пять тяжелогрузных «Антеев» (Ан-22) способных вмещать в себе до четырех БМД. Они выполняли в день по нескольку челночных рейсов из Ферганы и доставили сюда полностью укомплектованный отдельный 345-й воздушно-десантный полк, к которому примкнул, находившийся здесь еще с лета, его 1-й батальон. Заодно несколько рейсов было сделано и на кабульский аэродром, и часть десанта закрепилась там.

По прибытии в Баграм всему личному составу «мусульманского» батальона выдали афганскую форму. Теперь внешне они ничем не отличались от местных военнослужащих.

Сюда же, в Баграм, охраняемые восемью советскими телохранителями, из Ташкента на отдельном самолете тайно прилетают будущий лидер Афганистана Бабрак Кармаль и еще трое будущих членов правительства: Ватанджар, Анахита и Нур.[5] Здесь, на афганской территории, их нахождение хранилось в совершенной секретности: если бы их кто увидел в лицо и узнал — то им не сносить бы головы, и провалилась бы вся операция с вводом войск. Они прятались в капонирах на краю военного аэродрома и не выходили из своих холодных убежищ ни днем, ни ночью. В холод, без элементарных удобств, питаясь только скудным сухим пайком, они дожидались своего часа.