Солдаты афганской войны

После построения и проверки наша рота разместилась в одной из комнат пустого одноэтажного здания. На холодный бетонный пол настелили тенты от БМД и, свалившись от усталости вповалку, так и заночевали.

На утреннем построении я с некоторым удивлением обнаружил, что мы находимся не просто в самом городе (до нас доносился разнообразный городской шум), а, судя по всему, на какой-то особой, закрытой территории — скорее всего правительственной. Рядом проходила высокая, метров семь-восемь, каменная стена, вдоль которой рядами стояли наши БМДшки. Невдалеке возвышалась одиночная башня, а возле неё красивое старинное здание. Вокруг был разбит ухоженный сад из невысоких деревьев и ровно постриженных кустов. За садом, дальше, проходила ещё одна каменная стена, но пониже, высотой метра два, которая надёжно отгораживала нас от остального городского мира, и потому никаких прохожих здесь не было.

С самого утра и весь день напролёт мы продолжали готовить технику, оружие, вскрывали цинки и добивали патроны в ленты. Между тем всё шло спокойно, без происшествий, и внутреннее напряжение, оставшееся ещё со вчерашнего дня, постепенно спало. Даже стало казаться, что всё интересное уже кончилось и ничего особенного больше не произойдёт. Однако самое невероятное ждало нас впереди.

Наступил вечер. Кабул быстро погрузился в темноту. И когда мы уже готовились к отбою, совершенно неожиданно с разных сторон закричали:

— Боевая тревога! Выходи строиться!

Ночной бой

Построение происходило в такой спешке, что даже тем, кто сразу не успел прихватить свой РД с боеприпасами, не разрешили забежать за ним в помещение. Переполошенные офицеры отдавали распоряжения бегом, громче обычного. Сразу почувствовалось:

— Всё, началось! То, из-за чего мы здесь, должно произойти прямо сейчас.

Тут же, без всякого предварительного инструктажа и объяснений, стали формировать группы для каких-то заданий. Ротный шёл вдоль строя и, вглядываясь в наши лица, словно подыскивая кого-то наиболее подходящего, называл фамилии, и те выходили из строя. Как только набиралось нужное количество, назначался старший группы и наспех сформированные экипажи бежали к своей боевой технике. Ничего не дожидаясь, группы сразу же уезжали небольшими колоннами в город.

Только отъехали первые колонны, не прошло и пяти минут, как до нас донеслись автоматные очереди. То тут, то там ночное небо стали резать яркие нити трассеров. Стрельба быстро усиливалась.

— Неужто по нашим стреляют! — встревоженно переглядываясь, недоумевали мы. — Хороши дела! Попросили помощь, а сами напали!

А тем временем в непрерывной спешке продолжалось формирование всё новых и новых групп, и они тут же уезжали неизвестно куда. Наш строй всё редел и редел. Так мы стояли около получаса. Затем формирование закончилось, и оставшиеся заняли оборону вокруг здания, где мы до этого обосновались. Офицеры каждому указали его место и сектор обстрела. Перед нами, метрах в ста, возвышалось красивое старинное здание, возле которого проходило ограждение высотой около полуметра. И нам был отдан чёткий приказ: во всякого, кто зайдёт за это ограждение, стрелять без предупреждения. Ещё дополнительно офицеры сказали, чтобы мы были внимательней и по своим огонь не открывали.

Стрельба вокруг быстро перешла в сплошной пулемётный шквал. Разные уголки города как молниями стали озаряться вспышками от взрывов.

Лёжа на промёрзшей земле с автоматом на изготовку, я напряжённо вглядывался в темноту, готовый в любой момент нажать на спусковой крючок. Всё происходящее было настолько неожиданным и невероятным, что создавалось впечатление, будто это не наяву, будто это происходит в какой-то другой жизни. В голове навязчиво крутились одни и те же вопросы:

— Что же там происходит? Кто стреляет по нашим?

Уже совсем рядом, в каких-то нескольких сотнях метров от нас, завязались сильные перестрелки. Там стреляли из гранатомётов, беспорядочную автоматную трескотню перекрывали долгие пулемётные очереди, всёподавляюще мощно заработали ЗУшки (зенитные установки), а разрывы снарядов сотрясали воздух так, что я ощущал их всем своим телом.

— Ну всё — конец! — пронеслось у меня в голове. — Со всех сторон обложили — везде бьют! Наверняка почти всех наших уже перемолотили! Тут разве уцелеешь? Сейчас и до нас докатится!

Видя, что дело приняло серьёзный оборот, я, улучив момент, пока офицеры не видят, забежал в помещение, где располагалась наша рота, и, чиркнув спичкой, так как там было абсолютно темно, стал искать в оставленных РД боеприпасы. Как бесполезные скинул с ремня лопату и котелок, а на их место повесил дополнительный подсумок с магазинами. Высыпав всё ненужное для боя из своего РД, набил его пачками патронов. За пазуху и в карманы насовал штук десять гранат Ф-1, сразу ввернув в них запал. В довершении ко всему накинул на плечи пяток "мух" — теперь я и впрямь был вооружён до зубов. На душе сразу полегчало, и, прошмыгнув обратно на своё место, снова залёг за кустиком.