Соль 2. Обещана тебе

Когда живешь с человеком добрых лет двадцать, то улавливаешь любую перемену во взгляде, тоне голоса, мимике. И сегодня моя благоверная недовольная. Может тем, что вчера я уснул, не дождавшись, пока она перемажет на себя весь крем и наболтается по телефону?

Мы отдалились друг от друга в последнее время, разлетелись по разным континентам. Я погряз в бизнесе Олега, который значит для меня очень много. И друг, и брат, и босс. С армии вместе, чего тут делить? Да и не обидел он меня ни разу за всю жизнь, помог в свое время так, что ни минуты не думал, сорвался из своего села под Смоленском прямиком в столицу и не пожалел ни разу. Тамара же, закончила бухгалтерские курсы, и теперь рвется из замов в главные бухгалтеры, посвящая этому достаточно времени. Разные у нас интересы, разный режим дня, и, пожалуй, общее – только дочь. Маришка. Наверное, чувства, и правда, сдыхают со временем, оставляя привычку, привязанность, благодарность, но уж точно не страсть.

Печально – не печально, но мы вовсе не обязаны быть одинаковыми. Поначалу обеспечивал семью я, теперь вот Тома имеет возможность зарабатывать. В столице, конечно же, хочется и выглядеть не хуже других, и бывать на мероприятиях каких-то. Тома у меня интересная, с хорошей фигурой и ухоженным лицом, поэтому и понятно ее желание не засиживаться дома у плиты.

Я же задумчиво разглядываю золотистые листья березы. И бед никаких нет, и тревожно на сердце. Как предчувствие чего-то нехорошего. Слишком довольная Маришка, слишком спокойная Тома. В чем подвох?

Глава 2

Дон

Набираю Олега прямо из машины по громкой. Терпеть не могу откладывать разговор из-за времени или обстоятельств.

– Утро доброе, Олег. Везу рации на производство. У тебя появиться?

– Если только по Архипенко.

– Ты все же надумал? – спрашиваю, предвидя огромный пласт работы по обеспечению серьезной сделки.

– Да, Ванин. Я надумал. Выгодный вариант. Не вижу смысла отказываться. Пробей его, не изменилось ли чего, чтобы я со спокойной душой его подвязывал.

– Сделаю.

– Как сам? Как семейство?

– Нормально. – напрягаюсь всегда, когда даже Олег спрашивает о семье.

Семья – это очень много. Дом, тыл, надежная стена. Для нормального мужика – это в принципе все. Остальное – мишура и блажь, за исключением, пожалуй, крепкой дружбы.

– Тогда с днем варенья тебя! Мои поздравления на дебетовке, и радуйся, что плюсом три! У меня вот уже четыре, и это не так комфортно! Вечер посвяти себе. – посмеиваясь, заключает Олег.

– Как бабе, а? На маникюр что ли сбегать? – иронизирую, коверкая голос.

– Ну, можешь и туда! – раскатисто смеется Горыныч.

Долго привыкал я называть его официально. Для меня он все тот же Горыныч, что и раньше, только старше, с заросшим подбородком и в очках. Олег Робертович… Посмеиваюсь. Горыныч, бляха! Жизнью Маринки обязан ему!

– Понял. На связи.

Улыбаюсь, но быстро возвращаюсь в привычное состояние полной тревожности. Недаром очередной сон дергал меня полночи. Обычно такие сны считают вещими, а я уверен, что это проекция на реальность. Если полжизни пребывать в готовности «служебной овчарки», то немудрено, что во сне бежишь, непонятно от кого и куда, задыхаясь от ужаса. Причина все же банальна – те полгода, что отслужил в первую чеченскую. Олег отправился домой, а я решил «поднять» немного на контракте. «Поднял», но окрестности Хасавюрта так и приходят ко мне по ночам. Бегу, бывает, по политой кровью бетонке, и на утро лишь понимаю, что моя война осталась только в голове. Вовремя уехал, иначе поехал бы всей кукухой, но отголоски остались.

Бросаю злобный взгляд в зеркало заднего вида и не обнаруживаю коробку с рациями. Вот черт! Вчера прихватил из машины, чтобы не вскрыли, видя наживу. Постоянные передвижения на двух служебных авто с сопровождением и собственный BMW рано или поздно привели бы к тому, что такой педант, как я, забыл какую-то вещь дома. Грохая ладонью по бедняге-рулю, перестраиваюсь, ухожу на разворот и плетусь в пробке обратно к дому.

Еще в лифте открываю входную дверь с электронного ключа и мобильного, чтобы не терять время. Оказавшись в прихожей, подхватываю забытую коробку, но слышу в кухне голоса. Странно, все должны быть на работах-учебах…

– Давай дождемся твою маму, иначе я потеряю причиндалы на раз-два! Марин, ну, не плачь!

Очень интересно… Хмурясь, распахиваю дверь кухни, наблюдая зареванную дочку с утренним рыжим парнем.

– И с чего я должен буду проявить интерес к твоим причиндалам? – громыхаю, подозревая самое ужасное для отца едва подросшей дочурки.

Парень снова белый, ну, это я уже видел, а вот Маринка, обычно не теряющая голову ни в каком случае, не роняющая зря слез и вообще самая позитивная в нашей семье, сидит на стуле и рыдает.

– Мариш… – склоняюсь над ней, гладя по голове, но вдруг парень ошарашивает.

– У нас будет ребенок. – ляпнул и замолк.

Устремляю на него глаза, закипая и дурея одновременно.

– Чего? – мгновение, и мои руки поднимают в воздух щенка за грудки.

Побелевшие костяшки скрипят, но Марина повисает на мне в слезах.