Сокращенный вариант

— Но волнует ли моих соседей то, что произойдет с домом? Ни хрена, извините, им наплевать, если мой дом окончательно погибнет, — продолжала тем временем Каролина. — Нет. Они будут только довольны. Не было ни души, никого, кто купил бы этот дом за любую цену. Он здесь просто стоял и разваливался, хотя был самым красивым домом в городке. Им это безразлично. — Ее чистый, приятный голос чуть-чуть погрубел. — Если мой гость паркует свою машину на улице, если я не подстригаю газон, если я выставляю мусор днем раньше, потому что меня не будет дома, — что бы я ни сделала, они всегда находят причину для того, чтобы натравить на меня копов. И все это потому, что однажды у меня, возможно — если мне повезет, — будет четыре посторонних человека, которые здесь остановятся на ночлег, и пять машин, оставленных на подъездной дорожке к моему дому!

Джульет рассеянно кивнула, как бы одобряя ее. Она была уверена, что Каролина рассказывает им далеко не все. Но ей было легко представить себе, что некоторые ближайшие к постоялому двору домовладельцы хотели бы, чтобы его здесь не было. Она и сама удивлялась, каким образом получаемая время от времени плата за номер могла удерживать на плаву подобное хозяйство. Потом до нее дошло: коль скоро «Кэндлуик» является коммерческим предприятием, Каролина может претендовать на то, чтобы содержание дома и вносимые в него усовершенствования считались расходами предпринимателя при исчислении налогов.

Каролина снова отхлебнула глоток пива.

— Извините, я вроде как киплю от злости по поводу всего этого, — сообщила она, и оба ее слушателя решили, что это слишком точное определение, заслуживающее чего-то большего, чем простого кивка, означающего согласие. — Скажите, а что привело вас в Гловерсвилл?

Джульет взяла себя в руки настолько, чтобы следить за тем, что говорит, и объяснила цель их визита, опустив происшествие с рукописью Вильсон и решив, что если о смерти миссис Кэффри сообщалось в местной прессе, то Каролина по крайней мере не свяжет это событие с ней самой. Она также не стала говорить, что Мюррей полицейский детектив. В ее изложении миссис Кэффри была всего лишь ее поклонницей, которая стала подругой, приехала в Нью-Йорк с визитом и была, к несчастью, убита. А теперь Джульет со своим другом приехала сюда, чтобы взглянуть на наследство, доставшееся ей по завещанию.

— Да, я слышала об Аде. Я хочу сказать, все слышали. Наш городок маленький, так что можете себе представить. — Каролина покачала головой. — Не то чтобы у нас тут своих убийств не было в избытке. Несколько лет назад трое подростков связали бывшего дружка одной девушки, избили его, посыпали раны солью, а потом задушили насмерть. Через пару месяцев двое парней задушили семидесятисемилетнего старика у него дома, а потом разъезжали в его же машине, похваляясь своим «подвигом». Об этом писали нью-йоркские газеты. Вы, наверное, читали. В тот же год один двадцатичетырехлетний парень взял такси и застрелил водителя. Гордиться тут, конечно, нечем, так ведь? А еще как-то подростки помочились на здания в центральной части города, слава Богу, не пытались поджечь их. Преступное хулиганство — вот как это называется. — Каролина вздохнула. — Пара людей наложили на себя руки. Мое поколение много шумело, но по крайней мере у нас была на то причина. Я, помню, ездила в Вашингтон, чтобы принять участие в марше 1967 года…

— Вы знали Аду Кэффри лично? — несколько грубовато прервала Каролину Джульет, пока та не пустилась в воспоминания. — Извините, мне просто интересно узнать, — добавила она, смягчая свою резкость.

— О да, Ада. — Каролина, по-видимому, не обиделась. Она допила свое пиво. — Да, знала. Она мне нравилась. Слегка чокнутая, но очень храбрая. Я знала ее по «Адиронд экторс», не то чтобы я сама участвую в спектаклях, но иногда прохожу пробы. Мой отец был знаком с родителями Ады. Когда он был мальчишкой, каждую осень помогал Кейсам собирать яблоки. Все дети этим занимались. Зарабатывали по два цента за бушель или что-то вроде этого. Ада тогда тоже была девочкой… Вы, наверное, знаете историю, которая случилась у нее со свояком? — поинтересовалась Каролина с улыбкой.

Джульет ответила, что не знает.

— О, вы писательница, и вам следует знать эту очень скандальную историю. Вы наверняка могли бы вставить ее в какую-нибудь из своих книг.

Уголком глаза Джульет заметила, как напрягся Мюррей и поднялись его усики.

— Видите ли, первый муж Ады, какой-то там Мак, погиб во время Второй мировой войны. Некоторое время спустя она снова вышла замуж за некоего Оливера Ллойда, который держал в городе кофейный магазин «Ллойдс ориджинал», а?

Каролина сделала паузу, чтобы улыбнуться и справиться, не желает ли Джульет еще какао, а Мюррей — пива.

— Возможно, позднее, — ответил Мюррей. — Так вы говорили?..