Читаем Союз рыжих полностью

I cannot recall when I have seen anything so fine.'- Давно не случалось мне видеть такие прекрасные волосы!"
He took a step backward, cocked his head on one side, and gazed at my hair until I felt quite bashful.Он отступил на шаг, склонил голову набок и глядел на мои волосы так долго, что мне стало неловко.
Then suddenly he plunged forward, wrung my hand, and congratulated me warmly on my success.Затем внезапно кинулся вперед, схватил мою руку и горячо поздравил меня.
" 'It would be injustice to hesitate,' said he."Было бы несправедливостью с моей стороны медлить, - сказал он.
'You will, however, I am sure, excuse me for taking an obvious precaution.'- Однако, надеюсь, вы простите меня, если я приму некоторые меры предосторожности".
With that he seized my hair in both his hands, and tugged until I yelled with the pain.Он вцепился в мои волосы обеими руками и дернул так, что я взвыл от боли.
'There is water in your eyes,' said he as he released me."У вас на глазах слезы, - сказал он, отпуская меня.
' I perceive that all is as it should be.- Значит, все в порядке.
But we have to be careful, for we have twice been deceived by wigs and once by paint.Извините, нам приходится быть осторожными, потому что нас дважды обманули с помощью париков и один раз - с помощью краски.
I could tell you tales of cobbler's wax which would disgust you with human nature.'Я мог бы рассказать вам о таких бесчестных проделках, которые внушили бы вам отвращение к людям".
He stepped over to the window and shouted through it at the top of his voice that the vacancy was filled.Он подошел к окну и крикнул во все горло, что вакансия уже занята.
A groan of disappointment came up from below, and the folk all trooped away in different directions until there was not a red-head to be seen except my own and that of the manager.Стон разочарования донесся снизу, толпа расползлась по разным направлениям, и скоро во всей этой местности не осталось ни одного рыжего, кроме меня и того человека, который меня нанимал.
" 'My name,' said he, 'is Mr. Duncan Ross, and I am myself one of the pensioners upon the fund left by our noble benefactor."Меня зовут мистер Дункан Росс, - сказал он, - и я тоже получаю пенсию из того фонда, который оставил нам наш великодушный благодетель.
Are you a married man, Mr. Wilson?Вы женаты, мистер Уилсон?
Have you a family?'У вас есть семья?"
"I answered that I had not.Я ответил, что я бездетный вдовец.
"His face fell immediately.На лице у него появилось выражение скорби.
" 'Dear me!' he said gravely, 'that is very serious indeed!"Боже мой! - мрачно сказал он.
I am sorry to hear you say that.- Да ведь это серьезнейшее препятствие!
The fund was, of course, for the propagation and spread of the red-heads as well as for their maintenance.Как мне грустно, что вы не женаты!
Перейти на страницу:

Все книги серии Рассказы о Шерлоке Холмсе — 1. Приключения Шерлока Холмса

Приключение «Скандал в Богемии»
Приключение «Скандал в Богемии»

«Для Шерлока Холмса она всегда Та женщина. Я редко слышал, чтобы он упоминал ее как-то иначе. В его глазах она затмевает и повергает в прах весь свой пол. Нет, не то чтобы он испытывал к Ирен Адлер чувство, сходное с любовью. Все эмоции, а эта особенно, были неприемлемы для его холодного, точного и превосходно уравновешенного интеллекта. Он, как я понимаю, был идеальнейшей логично рассуждающей и наблюдающей машиной, какую только видел мир, но в роли влюбленного он поставил бы себя в фальшивое положение. В разговорах он никогда не касался нежных чувств, разве что с презрительной усмешкой и колкостями. Однако наблюдателю они служили отличным подспорьем, чтобы срывать покров с людских побуждений и поступков…»

Артур Конан Дойль

Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки