Союз нерушимый: Союз нерушимый. Страна мечты. Восточный фронт

Ольховская Анна Петровна, полька, но языком не владею, поскольку с малых лет в Ленинграде жила. Так в документах написано, которые мне Пантелеймон Кондратьевич выдал – а те, что с дядей Сашей вручал, сейчас заперты в сейфе вместе с моим подлинным личным делом. Поскольку выходит, что в кадрах по всем ведомствам я числюсь в двух экземплярах, по имени-легенде тоже ведь нужен какой-то учет? Хотя как только вернусь, то документы на свои подлинные обменяю, и Ольховская исчезнет. Вот интересно, насовсем или до следующей командировки? Инструктор ЦК – корочки госбезопасности приказано лишь на самый крайний случай, а так без надобности не светить. Зачем такая секретность на нашей территории? И Ленинград понятно, вдруг «земляка» встречу, а полькой зачем меня сделали, интересно? Но руководству видней.

– Тогда осторожнее будьте, – серьезно сказал майор, – особенно если вас на запад пошлют. И чтобы оружие вам выдали обязательно. Стояли мы около Станислава – там люди просто пропадают. Военных избегают трогать, если группой и вооружены. А таких, как вы, московских, партийных… При мне там было: комсомольский секретарь пропал! Так же прислали «на усиление кадров», восемнадцать лет мальчишке было, на фронт не взяли отчего-то, так он себя коммунаром вообразил, селян к коммунизму вести. Там, чтоб вы знали, как у нас было в году двадцатом – то же кулачье, лишь не с обрезами, а с немецкими автоматами. Ездил секретарь по району – и пропал, среди бела дня, так и не нашли. Вы про бандеровцев слышали – здесь их нет, но вот за старой границей в село лишь с бойцами безопасно. Я сам не сталкивался, все же не СМЕРШ, но предупреждали нас. Спросят: «левобережный, чи правобережный», – и в зависимости от ответа, ножом по горлу. А тех, кто из России, они и вовсе не считают за людей. И к женщинам у них отношение ну очень свысока – отсталые совсем! Так что лучше вам в Киеве, или на востоке остаться, тут совсем как у нас. Тем более вижу, вы к простой жизни привычны мало?

Да, совершенно я не похожа на комсомолочку в кожанке и красной косынке! Тут мне даже товарищ Пономаренко замечание сделал – но я встала насмерть! И даже не из-за внешности – как стала всерьез заниматься русбоем, так просто не могу носить одежду, стесняющую движения, здорово отвлекает и напрягает! Никаких узких юбок – и комбез тоже не подойдет, не фронт же! Так что на мне платье, все тот же крепдешин в горошек, солнце-клеш. Осенью история одна случилась, когда «Брюс» Смоленцев прилетал и с нами занятия проводил по русбою, сказав однажды: а попробуйте не в спортивных костюмах, а в обычной одежде, чтобы привыкать. Сам он со мной в спарринге встал и говорит – не беспокойтесь, я осторожно, вам лишь обозначать буду, ну а вы меня можете в полную силу, все равно не достанете. Ну, раз так… Ой, мама!

Кто русбоем занимается, тот знает удар ногой прямой и удар по дуге (его Смоленцев называет «маваси»). Отбивается просто, если знать как – но совсем по-разному. А если начало прямого удара (колено к груди) в темпе перевести в восходящую дугу… Причем этот прием нам «Брюс» сам же и показывал! И вот, утирает кровь с лица, успел он все же чуть отклониться, но в последний момент, а то бы вообще остался с перебитым носом и без зубов. А я честно не хотела – ну, не подумала, что ног под юбкой не видно и не понять, куда удар пойдет![36] И в зале тишина и немая сцена. Впервые все увидели, как наш непобедимый учитель (у которого любимое развлечение было выходить в конце против четверых, шестерых желающих – и было всегда в итоге соответствующее число не встающих тел) – и по физиономии получил! Из наших «новобранцев» этим похвастать не мог никто и никогда!

– Командир, а если против тебя шотландец выйдет, – на свою беду влез Костя Мазур, – у них, я слышал, тоже мужики в юбках.

И получил на себя всю смоленцевскую злость. Причем Брюс честно предложил ему соорудить юбку из чего угодно, и сейчас посмотрим. От юбки Мазур отказался и целых тридцать секунд геройски отражал атаки учителя, после чего все-таки полетел на мат.

– Иппон, – сказал Смоленцев, – а вы, Анна Петровна… уважаю! И буду иметь в виду – вдруг и впрямь шотландец попадется.

Нет, знаю, что сам же Брюс и учит: собственно «русбой» – это лишь как последнее средство, когда патроны кончатся, и для того раздолбая, кто умудрится посеять и автомат, и нож, и саперную лопатку. Но научиться двигаться так, что вам применить оружие будет легко, а противнику затруднительно, это ваш лишний шанс на жизнь! Ну, и конечно, это всегда при вас и невидимо. Ну, а мне после того дня еще и лишний авторитет от своих, для дела полезно. И перед дядей Сашей оправдание форму не носить – в форменной юбке я себя будто стреноженной ощущаю, ни бегать, ни ударить, а если враг нападет? Может, оттого и полька по легенде, для нее такой вид более естественен, чем для комсомолочки из-под Рязани?