Союз нерушимый (СИ)

- Вы что наделали? - кричала Мария, слабо колотя меня своими маленькими веснушчатыми кулачками. - Зачем? Уходите! Уходите отсюда! - она вытолкала меня и захлопнула дверь перед моим носом. Я прислушался и разобрал приглушённые голоса, доносившиеся изнутри.

- Больно? Больно, мой хороший? Давай, вставай осторожненько. Аккуратно...

- Нахрен пошла! Шалава!

Уже почти добравшись до станции метро-3, я осознал, что всё ещё сжимаю в руках тот злосчастный пакет с продуктами. Никогда, ни в той жизни, ни в этой, я ещё не чувствовал себя таким идиотом, как сегодня.

"Ну и к чёрту", - высыпав содержимое пакета в вещмешок, я бодро зашагал к метро, размышляя над деталями предстоящей операции, которая обещала быть очень и очень сложной.

23.

Огромный транспортный самолёт сверкал красными габаритными огнями.

Он стоял на взлётно-посадочной полосе, освещённый протянувшимися сквозь дымку белыми длинными лучами прожекторов - тёмно-зелёный, массивный, похожий на шмеля из-за "брюшка" пассажирского отделения. От двигателей шёл пар, клубившийся в бледных лучах и красноватом свете габаритов.

Техника уже погрузили - по стальному пандусу, ведущему в грузовой отсек, затащили платформы с тройкой БТР. Грозные боевые машины были по самую макушку увешаны дополнительными бронещитами и кубиками динамической защиты, придававшими им инопланетный вид.

За ними проследовали тяжёлые пехотные модификации "УАЗов", которые язык не поворачивался по старой памяти назвать уазиками, поскольку по бронированию и вооружению эти толстячки ненамного отставали от БТР - пулемёты, ракеты, автопушка в башне.

Потом грузовики, опечатанные ящики, металлические контейнеры, на ржавых боках которых по трафарету были выведены предупреждающие надписи, и, наконец, в последнюю очередь разрешили грузиться нам. "Нам" - это двум десяткам солдат, сержантов и офицеров.

Последние возвращались из отпусков и потому были мрачны. Со мной держались настороженно и отстранённо: чувствовались отчуждённость и презрение обычных людей к клонам. Даже звание не помогало. К тому же, младший лейтенант - это ни то ни сё, уже не сержант, но ещё не полноценный офицер и потому чёрт знает, куда его девать и что можно доверить.

Клоны были слегка взволнованы, поскольку многие из них летали впервые и не могли побороть мандраж. Совсем "свеженькие", только-только из пробирки, и потому выглядевшие, как пятнадцатилетние подростки. Скоро, не пройдёт и года, они созреют в огромных громил, готовых переносить все тяготы и лишения воинской службы.

Ко мне подошёл капитан, чем-то отдалённо похожий на мужа Марии: такой же невысокий, черноволосый и синеносый.

- Здравия желаю, - он протянул ладонь, не снимая перчаток. - Максим Максимыч, - внутри самолёта было очень холодно, и изо рта офицера вырывались облачка пара.

- Здравия желаю, - мы пожали друг другу руки. - Иван Степаныч.

- Вот что, товарищ младший лейтенант, - офицер поспешно убрал ладонь, я заметил краем глаза, что он вытер её о штаны. - На время полёта назначаетесь старшим в этом отряде. Следите, чтоб солдаты не спёрли чего-нибудь или не убились. Отвечаете за подчинённых головой.

- Есть быть старшим по отряду! - отчеканил я, вытянувшись во фрунт.

- Вольно, - усмехнулся капитан и отправился ближе к кабине самолёта, где, как я слышал, звенело стекло.

Я вернулся к своим новым подопечным, которые заняли свои места и пристегнулись ремнями к креслам, и о чём-то вполголоса переговаривались - тихие, зашуганные, будто школьники.

Несоразмерно большие кепки с красными звёздочками постоянно спадали на глаза. Вся остальная форма, тоже была велика: оно и понятно - этим щеглам ещё дозревать и дозревать. Я почувствовал какую-то отеческую жалость к этим ребятам, и плевать, что скоро они превратятся в машины для убийства. Сейчас это были практически дети, которых вытащили из бассейна с раствором, дали форму, ружьё и сказали слушаться людей в фуражках. Базовые умения им, разумеется, имплантировались, но это были не полноценные слепки личности, как в КГБ, а всего лишь знания, которые ещё предстояло отработать на многочисленных тренировках, примерить к возможностям собственного тела и превратить, наконец, в опыт. А до того все их навыки были как новенький учебник в портфеле первоклассника.

Опытные сержанты, которых вызывали в Москву для апгрейда выглядели совсем по-другому. Они сразу же, стоило очутиться в жёстком металлическом кресле и пристегнуться, надвинули козырьки на глаза и провалились в сон. Могучие, широкоплечие, с кучей наградных планок. У одного - с седыми волосами на висках - на груди висел орден боевого красного знамени.

- Бойцы! - громко сказал я, подойдя поближе. Солдаты испуганно воззрились на меня, очень похожие на сурикатов - большие глаза, большие головы, одинаковые из-за формы и стрижки лица. Сержанты моментально проснулись и надели головные уборы как положено. - Переходите в моё распоряжение. Сидите! - я остановил жестом бойцов собиравшихся вставать. Всё-таки, командовать я решительно не умел. Даже хорошо, что я именно практикант-младлей - самый бесполезный человек в армии.