Союз нерушимый

От чего его невзлюбил Стёпка Быстров — трудно сказать. Они даже и виделись только в заводской столовой на обедах. Ну, может быть, еще пару раз на танцах в Доме культуры встречались. А после пожара он как с цепи сорвался, постоянно стараясь задеть и подковырнуть. А эти его постоянные шутки про «печёную морду»? Стёпка считался «авторитетным» — за ним постоянно шаталась ватага каких-то балбесов — подкаблучников. А еще Стёпка много, хотя и бессистемно читал, что тоже добавляло авторитета. К тому же, он умело пользовался прочитанным: не всегда понимая то, что прочитал, часто к месту щеголял своими знаниями. Впрочем, Жека встречал подобных уродов и раньше, в «той» жизни. Бороться с ними можно было только одним способом, поэтому Жека пришел в секцию бокса. И через два года стал чемпионом региона в первом полутяжелом весе. Это оказывалось очень неприятным сюрпризом для любителей лёгкой поживы, которые клевали на его большие очки с толстыми линзами. Выработался даже своеобразный ритуал начала драки: левой рукой очки за дужку в сторону (чтобы не затоптали) и «давай, подходи по одному, будем башни клинить». Ведь те, кто спрашивали «Парень, закурить есть?», не знали, что на ринг этот очкарик выходит без очков.

В этот раз они решили всей бригадой культурно отдохнуть после смены. А почему бы рабочему человеку и не выпить после работы хорошего холодного пива со знаменитой волжской воблой? Ну, девчонкам, ясное дело, грушевого морса с тарталетками. Кто бы еще знал, почему оно так называлось, но выглядело это произведение кулинарного искусства как нечто воздушное и даже на вид рассыпчатое. Устроились на открытой веранде, выходящей на Оку. Через некоторое время ввалилась на веранду и быстровская ватага. Расположились через столик и начали привычно зубоскалить.

— О, и печеная морда тут. Между тем Шопенгауэр (Стёпка долго заучивал эту фамилию, но, по его мнению, это того стоило) утверждал, что речной воздух в соединении с пивом против морщин не способствует.

Медленно и мощно, как стратегическая ракета из шахты, поднялся Василь Мищенко.

— Слушай сюда, остряк-самоучка. Если есть что сказать, говори мне.

— А, наш маленький герой под защитой взрослых дядей.

— Когда ты, Быстрый, пятки салом смазал и драл с территории завода, он в огонь шагнул. Так что, заткни своё хайло и не бреши зря.

Андрюха начал подниматься со стула и почувствовал, как на плечо легла тяжелая рука. Оглянулся через плечо — бригадир.

— Сиди.

— Дядь Гриш. Если я сейчас с ним не разберусь, он так и будет наглеть. Мне что, бегать от него что ли?

— А сможешь?

— А это не важно, разобраться всё равно нужно. Пара синяков мой портрет не сильно испортят. Но это еще бабушка надвое сказала, кто кого.

В глазах бригадира мелькнуло понимание и уважение.

— Ну, давай. Если что, мы рядом, присмотрим.

Андрей встал и вышел из-за стола. Спокойно подошел к ухмыляющемуся Быстрову и остановился.

— Нет, Быстрый. Здесь мы с тобой говорить не будем — культурное заведение, всё-таки. Во двор выходи, на площадку. Если не передумал.

Развернулся и, не оглядываясь, направился к выходу с веранды. Сразу за ней, примыкая к берегу Оки, была довольно широкая и ровная площадка. «Почти как ринг» — мелькнула мысль. Отошел шагов на десять и повернулся, ожидая обидчика. Вопреки ожиданию, во двор вывалились почти все посетители, кто был в этот момент на веранде. Вывалились и окружили площадку плотной толпой. «Ну, вот. Почти настоящий ринг. Интересно, кто будет рефери»? Судья объявился сам, заявив о себе громкой и резкой командой:

— Немедленно прекратить! Это что тут еще за митинг?!

— Не шуми, Михалыч. Тут, как бы тебе сказать, дело не простое. Тонкое дело. Решили ребятки между собой непонимание выяснить. Ну, пусть выяснят, а мы присмотрим. Меня-то ты знаешь, беспорядка не будет. А хочешь, сам поприсутствуй, вроде как за порядком смотришь. Или не положено тебе по службе твоей участковой?

— Старый ты греховодник, Григорий Фомич. Ладно, хоть и непорядок, а поприсутствую как гражданское лицо. Но если что — с тебя первого взыщу, меня знаешь. Нарушители, вашу мать. В чем непонимание-то?..