Сойти с ума (СИ)

Рано утром провожать мужчин высыпал весь поселок. Генерал собирался уехать по-тихому, но Геральд, которому он накануне оставил список поручений для всех, всем и разболтал об отъезде вождя.

Хемери помогал Эрнису впрячь лошадей в сани. Лорик уже пятый раз подавал Чарону лапу. Из-за настырного медведя Волфуорт никак не мог попрощаться с Бригиттой. Девушка стояла в сторонке и притворялась, что ей все равно.

Герцогу все же удалось отвязаться от берложника, сунув ему в пасть хрустящих сухариков.

— Ты будешь здесь в безопасности, — приблизился он к графине. — Я позабочусь о твоих родителях и братьях. На время войны перевезу их в гостевой дом при дворце. Там им ничто не будет угрожать.

— Чарон, прошу тебя…, — она не договорила, но он прекрасно понял. Девочка волновалась, что выдала ему тайну леса.

— Бригитта, я не могу тебе ничего сейчас обещать, — наклонился он к ней так, что их губы почти соприкасались.

Она не отступила, не отшатнулась, гипнотизировала его своими голубыми глазищами.

«Суровый генерал Волфуорт влюбился», — крутились в голове Чарона слова лучшего и единственного друга. Он не мог насмотреться на нее, не мог не представлять ее в своих крепких и жарких объятиях, не мог не мечтать о том, что когда-нибудь она тоже полюбит его.

Герцог обнял девушку. Поцеловал в губы, не смущаясь многочисленных зрителей. Увлекся и целовал свою ненаглядную долго, дурея от ответного желания Бригитты, оттого, что она сама прижималась к нему, сама обнимала его своими нежными ручками за шею, целовала в ответ. Эрнис не прав — генерал не влюбился, генерал пропал окончательно и бесповоротно.

— Горбуна тоже выпустишь? — поинтересовался Лаварэнц.

Мужчины только выбрались наружу и укладывали муляжные головешки в камине так, чтобы замаскировать внутреннюю отодвигаемую стенку.

— Кто-то должен за лазом присматривать, — отряхнул герцог грязь с одежды. — Предполагаю, дни, проведенные в темнице, навсегда отбили у горбуна желание связываться с таблетками безумия. А так, пусть сидит у себя дома и докладывает в ведомство обо всем подозрительном. Будет нашим агентом.

— Я взял твою карету. Надеюсь, ты не против? — вывел Эрнис из крытого навеса пару лошадей.

— Правильно сделал, — уже заметил Чарон во дворе дома горбуна свой любимый двухместный экипаж, обитый черным бархатом и украшенный фигурами черных птиц с пронзительно желтыми зрачками.

Лаварэнц споро управился с упряжью, и вскоре карета быстро проносилась по заснеженным улицам Югтауна.

— Сразу во дворец?

— Нет, заеду домой вначале, — перед встречей с королем Чарону требовалось сменить одежду.

— Я тогда не буду тебя ждать, — предупредил Эрнис.

— К Аделине торопишься?

— Конечно. Она переживает, как все пойдет. Мы оба переживаем.

И герцог переживал. Только не за Аделину. Волфуорт размышлял о том, надолго ли ему предстоит разлучиться с графиней Янссен. Он уже скучал по ней.

Управляющий встречал его во всеоружии — дом блестел чистотой, из кухни тянуло ароматом отварной белой фасоли.

— Роббин, я ненадолго, — предупредил Чарон. — Переоденусь и во дворец.

— Рад, что вы вернулись, милорд, — не кривил душой управляющий. Несмотря на некоторые закидоны, генерала он уважал.

— Ненадолго, — вновь повторил герцог. — Вскорости предстоит поход. Не знаю сколько буду отсутствовать.

— Неужели северяне собираются нарушить мирное соглашение? — догадался Роббин.

— По всей видимости, собираются, — подтвердил герцог, так как данная информация не являлась военной тайной. О притязаниях соседей на спорные территории и без того все знали.

— Не сомневаюсь, милорд, под вашим руководством войско Югтауна несомненно ждет успех.

— У меня с северянами свой счет, — обронил герцог.

После резни в его родном городе и гибели родителей он испытывал особую неприязнь именно к этому народу.

— Вот еще что, Роббин, — распорядился Чарон перед тем, как идти по своим делам. — Повесь в моем кабинете напротив рабочего стола.

Он передал управляющему портрет его и Бригитты, нарисованный Саяном.

— Непременно, — аккуратно взял управляющий из рук герцога красочное полотно.

В резиденцию короля Чарон отправился пешком. Зиме пора бы идти на убыль, но белые хлопья никак не угомонятся и снега вокруг столько, что дороги едва проходимы. Двоим встречным на одной тропе не разойтись, кому-то приходится проваливаться в сугроб. Конечно, не герцогу Волфуорту. Стоило прохожим только завидеть его долговязую фигуру, все сами отступали. А он и не замечал особо никого. Вспоминал необычные тропки Скаженного леса, стелющиеся перед ногами гладким утрамбованным настом. Даже лыжня там выписывалась перед глазами и скользить было легко и необременительно, а тут в городе попробуй-ка при таком снеге встать на лыжи — увязнешь до самых колен вместе с сапогами и лыжами.

Прежде чем посетить дворец, он сначала заскочил к знакомому фермеру, затем в продуктовую лавку, откуда ему в дом доставляли большую часть съестного.

Леопольд встретил его радужно.