Сойти с ума (СИ)

Четыре месяца назад первое пробуждение в незнакомом месте вызвало у нее панику. В то утро девушку разбудил шум снаружи. Мало того, что Бригитта со сна не понимала, где находится, так еще и этот странный монотонный звук.

Потребовалось несколько минут для того, чтобы вспомнить обо всем произошедшем накануне.

Неужели она на это решилась!? — ужаснулась Бригитта. — Как она теперь будет тут жить? Девушка оглядывалась, натыкалась взглядом на незнакомые вещи и… неожиданно перестала беспокоиться. Светелка выглядела мило и уютно. Деревянный пол покрыт ковриком ручной вязки, и голым ступням стоять на нем тепло и приятно. Каркас большой кровати декорирован искусной резьбой. Такое же узорочье на комоде. Стену над комодом украшает холст с пейзажем. Картина выполнена исключительно в желтых тонах, что не мешает различить на ней ослепительно желтое солнце, деревья с шелестящими листиками и, спрятавшимися за ними, домиками. Несомненно, художник каким-то непостижимым живописным способом выписал Скаженный лес. Кресло из акации с достоинством вписывалось в интерьер ее нового жилища.

− Я вполне смогу тут жить, − улыбнулась Бригитта, накинула на ночную сорочку плащ и отправилась искать источник шума.

− Мамочки, − прикрыла она рот ладошкой. — Лорик, ты сошел с ума?

То, что конкретно данный белый медведь не соответствует любым описаниям и представлениям об его виде, она поняла еще накануне. Но сумасшедший медведь?

Лорик бился головой о двойной ствол карликовой сосны. Кора и иголки застревали в толстом мехе. Дерево на удивление выдерживало сей натиск.

Неожиданно косматый прекратил свое занятие, потянул носом и устремился за угол дома. Почти сразу оттуда показался Доббин.

− Привет, графиня, − держал парень в руках плотно закрытую пузатую кружку.

Закрытая крышка не могла упрятать насыщенного аромата кофе.

Доббин снял крышку и поставил емкость на землю, едва не расплескав содержимое, так как мишка слишком торопился добраться до напитка.

− Он пьет кофе? — изумилась Бригитта.

− Каждое утро, − подтвердил парень. — И теперь твоя обязанность поить его, − достал он из заплечного мешка банку с зернами.

− Кто его приучил? — наблюдала девушка, как Лорик быстро лакает кофейную гущу.

− Не знаю, − пожал плечами Модсли. — Когда я тут появился, медведь уже каждое утро дежурил у поселка, шумел шибко, если ему кофе не подносили. Может, старик Геральд чего помнит, он тут дольше всех живет, но даже если и помнит, все равно не скажет.

− Геральд − это тот, к кому ты Даниэла подселил? — вспомнила Бригитта имя соседа эльфа.

− Он самый, − кивнул Доббин.

− Почему не скажет? Старик немой?

− Нет, вовсе он не немой, − засмеялся Модсли. — Просто Геральд не хочет казаться слишком старым и делает вид, что не мог быть участником событий давних лет.

На самом деле Геральд оказался не просто старым, а прямо-таки дряхлым. С тремором головы и рук. При этом молодился ужасно. Красил черной краской седые волосы, в глаза вставлял цветные линзы и проказничал так, как умеют только дети. Он стал идеальным соседом для эльфа − потакал замашкам ушастого, с удовольствием включался в любую игру и выполнял все абсурдные приказы Даниэла. Был юнгой, пажом, единорогом и пасечником. Правда, после того, как дед опрокинул улей, выпустив на свободу подданных Даниэла, им обоим приближаться к пасеке запретили. Пчелы тогда сильно покусали скаженных, а у рыжеволосой Молли даже случился отек левого глаза.

Подобострастие Геральда примиряло Даниэла с тем, что его изгнали из поселения эльфов, обосновавшихся в западной стороне леса.

Как и обещал, Доббин выдал ему компас, и беловолосый эльф направился к своим.

− Не ждите меня. Я не вернусь, − надменно сообщил ушастый. — Паства ждет своего короля.

− Ага, конечно, − с непроницаемым лицом согласился с ним Доббин.

Злющий Даниэл вернулся этим же вечером.

− Они меня не пустили! — шипел эльф. — Заявили, что король у них уже есть.

− Так ты бы представился богом, − посоветовал ему Доббин.

Эльф расстроился, что сам не додумался до такого и по лицу его заструились слезы.

− Да ладно тебе, не реви. Пойдем в погребок, там тебе коньячка нальют.

Коньяк Даниэл уважал, рыдать перестал и поспешил вслед за Модсли.

В погребке ссорились Изабель с Молли.

− Эй, в чужое счастье не лезь! — шикнула брюнетка на рыжую.

− Это в чье счастье я по-твоему влезла? — возмутилась Молли.

− Нет, ну что за дурочка? — картинно закатила глаза Изабель и рявкнула: — Руки, говорю, от моей шоколадки убери!

− Девочки, − подбоченился Даниэл.

Эльфийки тотчас замолкли и уставились на своего соотечественника.

− Он мой! — первой сориентировалась черноокая Изабель.

− А вот и нет! — не согласилась Молли.

Абсолютно счастливый Даниэл подсел за столик к чаровницам.

− Ну вот, ушастому здесь точно будет хорошо, − улыбнулся Доббин и повел Бригитту к другому столику.

Погребком называлась общая трапезная, где восемьдесят человек могли позавтракать, пообедать и поужинать, а также прийти сюда в любое время просто перекусить.