Согрей меня шальными сказками

В итоге, мы ложимся на скамеечку, головой к голове, устроившись затылками на собственных рюкзаках. И – ну правда, чертова магия! – он вдруг начинает показывать мне созвездия, отчетливо сияющие в темно-темно-синем ночном июльском небе, а потом и вовсе цитирует Маяковского:

– Послушайте! Ведь, если звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно? Значит, кто-то хочет, чтобы они были? Значит…

– Ты странный, – говорю я тихо, вдруг перебивая его.

Мне кажется, что он сейчас спросит: почему? – но он, похоже, и так прекрасно знает, что он странный… Он спрашивает иначе:

– Это хорошо или плохо?

– Не знаю, – отвечаю я честно, пожимая плечами.

Не вижу его, но слышу, что он отрывает голову от рюкзака и садится. Еще через мгновение его пальцы вдруг касаются моего затылка.

Первая реакция – вскочить, закричать, убежать! Или даже дать ему пощечину! Но… погодите, может, это он случайно?

Да ладно, Элли, таких случайностей не бывает!

Он снова касается меня. Перебирает волосы осторожными и ласковыми движениями. Подушечками пальцев гладит мочки ушей. Как будто невзначай задевает щеку, а потом кладет на нее ладонь – большую и теплую…

А я так и лежу: оцепеневшая от ужаса и возбуждения. Закрыв глаза. Тяжело дыша. Чувствуя почти болезненный жар в груди. Сжимая кулаки. Не в силах сказать ни слова.

Зато он спрашивает:

– Все в порядке? – и я лепечу сквозь слипшиеся губы:

– Не знаю…

Он ведь еще не знает, что у меня не было мужчин. Никогда. Я ненавидела мужчин. Они все по природе своей были для меня насильниками. Мне нравились девушки. Так я считала. И влюблялась в девушек. А теперь…

– Если что-то не так, останови меня, – говорит он. Я мотаю головой, чувствуя, что вот-вот разревусь от разрывающих меня эмоций и ощущений. И тут он добавляет последнюю каплю в этот бушующий коктейль безумия: наклоняется и накрывает мои губы своими.

5 глава

До этого момента я никогда не целовалась с мужчинами. Ощущать теплое дыхание на своем лице и влажные губы на своих губах – чертовски странно. Совершенно запутавшись в ощущениях собственного тела, я даже не понимаю, нравится мне или нет, а потому не решаюсь его остановить…

Между тем, Кай действует с упорством и методичностью, которым могли бы позавидовать главные герои всех моих эротических романов: он целует сначала осторожно и нежно, едва-едва касаясь, затем, почувствовав, что я не сопротивляюсь, более требовательно и страстно, и наконец проводит по моим губам языком и легким, но решительным движением заталкивает его внутрь… В этот момент меня-таки накрывает волной ужаса, и я резко отворачиваюсь, так что его язык оставляет мокрый след на моей щеке.

Мужской голос звучит хрипло и возбужденно:

– Прости. Поторопился.

– Да нет, все в порядке, просто я… – мотаю головой, не в силах подобрать правильные слова, быстро отрываю голову от рюкзака, садясь на лавочке, и отчаянно удерживаю себя от инстинктивного желания вытереть губы и щеку тыльной стороной ладони: мне кажется, это будет ужасно невежливо по отношению к мужчине. – Просто я не ожидала немного. Никогда не целовалась на первом свидании.

В принципе, это правда. Но я умалчиваю о другом, гораздо более важном моменте: я вообще никогда не целовалась с мужчинами.

– Все случается впервые, – Кай словно подводит итог под моими мыслями, и я нервно смеюсь:

– Это точно…

Все тело трясет, ноги стали ватными, голова кружится, перед глазами расползаются золотистые круги, которые отбрасывают фонари вечернего парка… Так вот что чувствовали мои героини, когда в первой или второй главе очередного романа мачо-герои укладывали их в постель? Значит, между мужчиной и женщиной и вправду все может происходить так быстро?

Конечно, я не собираюсь с ним спать. Я – вовсе не книжная героиня. Мне не нужно удовлетворять читательскую потребность в скорой близости между главными героями любовного романа. Но этот опыт – чертовски пьянящий, одновременно приятный и пугающий, – я однозначно запомню надолго.

– Уже поздно, – говорю тихо, совершенно не понимая, как после всего случившегося вернуться к обычному разговору. – Я живу во Фрунзенском районе, мне долго ехать. Так что я, пожалуй, домой…

– Я провожу тебя на автобусную остановку, – кивает Кай. С ним опять произошли удивительные метаморфозы: голос уже снова стал спокойным и мягким, зеленые глаза смотрят внимательно и тепло, и ничто не выдает в нем того пьяняще-опасного мужчину, что целовал меня всего минуту назад.

– Мне на Богоявленку, – уточняю я, как бы осторожно намекая, что тут еще довольно далеко, целых две остановки пешком идти, и он может не трудиться провожать меня, а просто отправиться домой сам.

Но мужчина просто кивает опять:

– Понял.

Я встаю с лавочки и сразу чувствую, что у меня дрожат коленки. Стараюсь не выдавать себя, но думаю, что Кай и так все прекрасно понимает. Мне вообще кажется, он понимает гораздо больше, чем я ему сказала.

Мы забрасываем на спину свои рюкзаки и отправляемся от парка за Волковским театром на Богоявленскую площадь.