Соглядатай

Дуло пистолета подергивалось — у Адама подскочил пульс.

Из-за внезапной вспышки мигрень жалом впилась в глазное дно. Приступ не был опасным, но Йоне пришлось ненадолго прислониться к стене, прежде чем следовать за Адамом дальше.

Во всех широких проходах лампы реагировали на движение и зажигались, когда кто-нибудь проходил под ними.

Йона взглянул вверх, на камеру слежения. Темная линза сонно поблескивала.

Потрескивало в трубах, тянущихся под потолком. В остальном в подполе было совершенно тихо.

Они дошли до бокового ответвления, и опять, словно быстрые коготки, защелкали над головой: в главном коридоре загорелась секция ламп.

Они свернули налево, дошли до закрытых кладовок, прошли мимо двух потертых кресел. Свет сзади погас.

— Мы уже подходим к его владению, — прошептал Адам.

В далеком косом свете электрического кодового замка кладовые выросли в трепещущие картины.

Адам замер и прислушался.

Откуда-то доносился грохот. Оба услышали, как кто-то изо всех сил колотит по металлу.

Потом снова стало тихо.

Подождав несколько секунд, они двинулись вперед, в темноту.

Послышался скребущий звук, и что-то с металлическим свистом рассекло воздух. Йона указал на камеру под потолком: линза была заклеена серебристым скотчем.

Адам остановился перед следующим широким коридором, переложил пистолет в левую руку, вытер правую ладонь о штаны, встряхнул рукой и снова взял оружие. Золотые блестки с женщины из гостиничного номера пристали к рукаву куртки. Адам торопливо взглянул на Йону и скрылся за углом.

Под потолком снова лязгнуло, и по всему коридору начали судорожно зажигаться лампы.

Стены, пол и потолок были залиты светом, но там, где лампы не горели, царила чернота. Хотя до конца прохода оставалось метров пятьдесят, рассмотреть что-то можно было только в ближайших десяти.

— Стой, — тихо сказал Йона у Адама за спиной.

Оба замерли, не отрывая взгляда от освещенного прохода. Капля пота упала у Адама с кончика носа. Йона всем весом навалился на палку, ощущая странное головокружение.

Вдалеке снова послышалось робкое позвякивание, высокочастотный металлический свист.

Вдруг свет в основном коридоре снова погас — детекторы перестали регистрировать движение. Адам и Йона стояли неподвижно, всматриваясь во мрак. Вдалеке на пол падало пятно слабого света. Свет шел из бокового прохода.

Свет исчез, потом вернулся. Тот же ритмический рисунок — три длинные вспышки, две короткие, три длинные.

Снова раздался странный грохот, сопровождаемый ударами по жестяной стене. Теперь он слышался гораздо ближе.

— Что будем делать? — спросил Адам.

Йона не успел ответить, как зажглись лампы в дальней секции главного прохода.

Посреди коридора стояла, покачиваясь, молодая женщина, одетая лишь в грязные спортивные штаны и стеганую куртку. Ноги босые, волосы свалялись.

Поперек живота женщина была обвязана стальным тросом, который уходил в боковой проход. Женщина сделала шаг вперед, и нить металлически засвистела, касаясь жестяных стен.

Правая рука женщины странно пошевелилась — вздрогнула и поднялась в сторону. Запястье было обвязано черной лентой. Казалось, за ленту кто-то дергает.

Женщина шагнула вперед. Рука поднялась, и вдруг позади женщины появилась большая тень. Рядом с женщиной встала громадная собака с налитыми кровью глазами. Черный поводок свисал с руки женщины и тянулся к шее собаки.

Датский дог доходил женщине до груди, а весил наверняка вдвое больше, чем она.

Собака беспокойно переступала, нервно встряхивая головой.

Женщина что-то сказала и выпустила из рук поводок, он упал на пол. Собака бросилась вперед, набирая скорость. Огромный зверь мощными беззвучными скачками несся к Йоне и Адаму. Мышцы перекатывались на спине и крестце, и секцию за секцией выхватывал из тьмы свет ламп.

Адам с Йоной попятились, подняли оружие — и тут в дальнем отделении коридора погасли лампы.

Молодую женщину скрыл мрак.

Невозможно стрелять, пока она стоит в темноте позади собаки.

Стучали когти, слышалось неровное дыхание пса.

Оба бросились в боковой проход, мимо висячих замков, которые поблескивали в свете ламп, но через пятнадцать метров уперлись в баррикаду из мебели и картонных коробок, предназначенных для переезда.

Теперь собачий лай послышался и с другой стороны.

Острая боль впилась Йоне в глаз. В голову словно воткнули раскаленный нож, а когда наконец выдернули, Йона на несколько секунд потерял способность видеть.

Из-за приступа мигрени он едва не выронил оружие.

Собака поскользнулась на бетонном полу, завернула за угол, увидела Йону и снова помчалась быстрее.

Йона поднял пистолет, крепко проморгался, чтобы лучше видеть, но мушка дрожала.

Было темно, но он все-таки выстрелил. Грохот гулко отразился от жести и бетона. Йона промахнулся, и пуля рикошетом отскочила от стен.

Собака приближалась мощными скачками.

Йона сморгнул и различил ее в подергивающейся картинке — острые уши и тугие, гладкие мышцы, широкие лопатки и сильные лапы. Палка стукнула об пол, когда он оперся плечом о гофрированное железо двери и снова прицелился.

— Йона! — крикнул Адам.