Соглядатай

Когда Эрик затеял интрижку с Марией Карлссон, Нелли, вероятно, решила, что все будет хорошо, стоит только устранить соперницу.

В своих фантазиях сталкер всегда развивает отношения с жертвой — отношения, которые в представлении сталкера являются настоящими и взаимными.

Мысленно Нелли могла считать, что они с Эриком женаты. Она увидела, как он предпочел ей Марию Карлссон, потом — как увлечена им Сандра Лундгрен, как он флиртует с Сусанной Керн и, вероятно, улыбнулся Катрине Юссеф, — и хищный зверь проснулся.

Йона свернул к Мальмчёпингу, затормозил на парковке перед автосервисом «Линдблумс энд Бигг» и сменил машину на другую, поприличнее.

Они неслись на скорости сто девяносто километров в час по шоссе Е-20, когда позвонила Марго — с личного номера.

— Тебе известно, что тебя объявили в розыск? — поинтересовалась она.

— Я знаю, но…

— Ты в тюрьму сядешь за свои художества, — перебила Марго.

— Оно того стоит, — тихо ответил Йона.

Несколько секунд оба молчали.

— Теперь я понимаю, почему ты как полицейский лучше меня, — вполголоса сказала Марго.

Йона обогнал слева черный «Корвет» и вернулся на полосу точно позади тягача с желтой, как воск, часовней.

— Наши техники нашли волос Эрика в ванне Сандры Лундгрен, у нас уже есть его отпечатки на головке косули, он связан со всеми жертвами, у него в подвале видеозаписей на тысячи часов…

— Слишком много улик, — оборвал ее Йона.

— Анализ крови из машины Эрика показал, что это кровь Сусанны Керн… теперь уже и для меня перебор с уликами, — удрученно призналась Марго.

— Вот и хорошо, — ответил Йона.

— Эрик врач… и тут неувязка, ведь все четыре убийства свидетельствуют о том, что человек очень четко, на уровне специалиста представлял себе, что делает… Но никто не станет заливать кровью свою собственную машину… Кто-то налил кровь Эрику на заднее сиденье в ожидании, когда он сядет в машину.

— Ты встречалась с настоящим убийцей, — сказал Йона.

— Это Нестор?

— Это Нелли Брандт… проповедник — она.

— У тебя уверенный голос, — заметила Марго.

— А охотится она за Эриком. Сталкинг направлен на него, жертвы для нее — просто соперницы.

— Если ты так твердо убежден в ее вине, я прямо сейчас организую спецгруппу, — сказала Марго. — Будем штурмовать рабочее место и жилье одновременно.

По дороге в Стокгольм Йона думал о том, как Нелли много лет следовала за Эриком по пятам, как выслеживала женщин, к которым он проявлял интерес, и пыталась понять, что же есть в них, чего не может предложить она. Она видела, как они щеголяют в украшениях, красят губы, замечала их красивые ногти — и хотела отнять все это, наказать их, выставить напоказ их пустые глаза и уродливые руки.

Но этого оказалось недостаточно — и Нелли решила отнять у Эрика весь мир. Она травила его, как Артемида со сворой собак, размышлял Йона. Нелли великолепный охотник, она отрезает добыче пути спасения, ранит ее, гонит между капканами до тех пор, пока не останется всего один выход.

Смысл в том, чтобы Эрик понял: все указывает на него, — и обратился в бегство. Люди отвернутся от него, и в конце концов он придет к единственному человеку, который не закроет перед ним дверь.

И если полиция к тому времени не схватит его, он придет искать убежища у Нелли.

Глава 122

Джеки никак не могла успокоиться. Она вышла на кухню, думая, что нужно бы поесть, хотя на самом деле не чувствовала голода.

Наверное, она просто посидит в тишине, выпьет чашку чаю.

Джеки провела рукой над мойкой, вдоль кафеля, мимо большой ступки и нашла по стеклянной пуговке банку с чаем.

Руки замерли.

Джеки снова нащупала каменную ступку.

Тяжелого пестика на месте не было.

Джеки пошарила пальцами по всему столику у мойки, но пестика не отыскала. Надо спросить у Мадде, когда они помирятся.

Джеки подавила зевок и налила воды в электрический чайник.

После ссоры с Эриком Мадде несколько дней кряду твердила, что Эрик больше не захочет к ним прийти. Мадде говорила, что она сама много чего забывает, и заводила долгие рассказы о том, как забыла ключи, ноты или футбольные бутсы.

Джеки пыталась втолковать дочери, что больше не сердится и никто не виноват, когда между двумя взрослыми что-то не клеится. А потом началась эта травля в СМИ.

Джеки не объясняла Мадде, почему держит ее дома и не пускает в школу. Она отменила все уроки с учениками и отказалась от обязанностей кантора.

Чтобы заполнить чем-то дни и выкинуть страшные мысли из головы, она дни напролет играла на фортепиано, повторяла гаммы и упражнения, пока не становилось дурно и руки не начинало ломить так, что приходилось принимать болеутоляющее.

Разумеется, она ни словом не обмолвилась дочери, что говорят об Эрике в новостях.

Девочка не поймет.

Джеки и сама не понимала.

Она больше не слушала телевизор, была не в состоянии следовать за досужими рассуждениями и принимать на душу подаваемые в изобилии боль и горе.

Мадде перестала говорить об Эрике, но все еще пребывала в унынии. Она смотрела передачи для малышей, и Джеки подозревала, что девочка начала тайком сосать большой палец.