Соглядатай

После Черных Скал дорога тянулась в восточном направлении вдоль берега, проходя, однако, на некотором удалении от края обрыва и загибаясь после развилки, ведущей к ближайшему мысу – он не манил коммивояжера наличием на нем каких-либо поселений, – к прибрежным деревням, на юго-восток от поселка. Время поджимало, Матиас ехал очень быстро, так что вскоре добрался до первых домов. Там ему удалось, не тратя времени даром, заключить весьма приличное количество сделок как в небольших поселениях, так и в уединенно стоящих домах, которые порой попадались ему навстречу. Воодушевленный успехом, он даже отдалился от главной дороги (которая в этом месте поворачивала чуть дальше в глубь острова), а затем снова спустился к морю, направляясь к крупному рыбацкому селению – последнему перед большим молом, портом с громоздящимися над ним разрушенными укреплениями, безликими фасадами вдоль набережной, причальным спуском и маленьким теплоходом, который уже, конечно, готовится к отплытию.

Но коммивояжер не воспользовался короткой дорогой, которая привела бы его прямо в порт. На его часах было всего три, а в соответствии с его программой ему еще предстояло исследовать всю северо-западную часть острова, то есть западный – дикий и безлюдный – берег справа от большого маяка, если смотреть в сторону моря, затем крутой мыс, названный «Лошадиным», расположенный симметрично тому, откуда он сейчас шел, и, наконец, деревни или просто фермы, разбросанные между мысом и фортом, которые в большинстве своем располагаются в частных владениях, так что если у него не хватит времени, он откажется от посещения самых труднодоступных из них.

На данный момент у него впереди был еще целый час, и он без труда мог, если поторопится, нагнать упущенное время. Так что он поднялся на шоссе и отправился по заранее намеченному маршруту.

Очень скоро Матиас очутился на пересечении шоссе с дорогой на Черные Скалы – той, по которой он ехал утром из поселка. В начале ее, справа, в каких-нибудь пятистах метрах, у подножия склона стоял дом, где жила вдова Ледюк с тремя дочерьми. Слева вскоре должен был показаться поворот, ведущий к мельнице. По правде сказать, коммивояжер недостаточно детально запомнил местность, чтобы точно определить положение ее частей. Проезжая, он едва успел заметить перекресток. Однако он нисколько не сомневался, что перекресток был именно тот, и это, в итоге, было важнее всего. Впрочем, и на этот раз Матиасу было некогда долго над этим раздумывать.

На ходу он снова машинальным движением посмотрел на часы, чтобы лишний раз удостовериться, что еще не поздно отправляться в путь по финальному отрезку маршрута – намеченному им большому витку вдоль скалистого обрыва и через Лошадиный мыс. Он поехал напрямик в этом направлении; стрелки часов, если можно так сказать, не сдвинулись с места. Поскольку перекресток был совершенно свободен, ему даже не пришлось притормаживать.

Кончиками пальцев он дотронулся до чемоданчика позади седла, чтобы проверить, по-прежнему ли он там, на багажнике – куда он его в конце концов привязал хитроумным способом, позволяющим быстро его снимать и снова закреплять. Потом он посмотрел вниз, на крутящиеся под ним педали, на велосипедную цепь, звездочки, вращавшиеся без скрежета колеса. Никелированные трубки начали покрываться более или менее толстым – в зависимости от их расположения – слоем пыли.

Все убыстряя и убыстряя ритм, он несся теперь на скорости, которая не могла не удивлять редких прохожих, идущих навстречу; а те, кого он обгонял, иногда даже издавали возглас удивления – или же испуга.

Перед традиционными зарослями магонии он резко притормаживал и спрыгивал на землю. Он стучал в оконные стекла, прислонял велосипед к стене, брал чемоданчик, сразу же входил в дом… Коридор, первая дверь направо, кухня, посередине большой овальный стол, покрытый клеенчатой скатертью в мелкий цветочек, щелканье замка и т. д… Когда клиент делал недовольное лицо, Матиас не настаивал больше нескольких минут; часто он уходил, даже не развернув своей коллекции. При некотором навыке бывает и тридцати секунд достаточно, чтобы распознать тех, кто точно ничего не купит.

Вдоль этого берега многие лачуги стояли разрушенные или в таком плачевном состоянии, что не стоило даже останавливаться.

По правую руку показалась поперечная дорога, которая несомненно вела к поселку. Матиас проехал прямо.

К несчастью, дорога становилась довольно неровной. Поскольку замедлять ход коммивояжеру не хотелось, его здорово трясло в седле на каждом ухабе. Он, как мог, старался объезжать наиболее заметные ямы, но их количество и глубина беспрестанно росли, так что его упражнения становились все более рискованными.

Вскоре вся дорога представляла собой лишь ямы да бугры. Велосипед содрогался от постоянной тряски, и, кроме того, при каждом повороте колесо натыкалось на большие камни, столкновение с которыми грозило падением его ценного груза. Несмотря на все усилия, Матиас терял скорость.