Содержанка никуда не денется

– Я думал, вам интересно узнать, – сказал инспектор, – что в Лос-Анджелесе Давер Инман, владелец «Полного обеденного судка», только что сделал сержанту Фрэнку Селлерсу признание в ограблении бронированного автомобиля в сообщничестве с Гербертом Баксли.

Обоих водителей броневика ублажала пара малышек, которые обслуживают машины, и Инман им поручил выудить из карманов шофера и охранника ключи. Не стану подробно описывать, как они с этим справились, только Инман сделал с ключей восковые слепки и изготовил дубликаты. Когда броневик остановился, а охранники пошли пить кофе, Баксли прикинулся, будто меняет покрышку, приткнув свой автомобиль прямо за бронемашиной. Он знал, что там груз в сто тысяч долларов тысячедолларовыми банкнотами, которые везут в банк по заказу Стэндли Даунера. Даунер пожелал получить деньги наличными, поскольку задумал смыться с Ивлин Эллис. Кто-то из дружков Ивлин подкупил Баксли.

Раз дело приняло такой оборот, Фрэнк Селлерс пришел в чертовски великолепное расположение духа. Он даже к вам стал испытывать дружеские чувства. Ему удалось вернуть все, кроме шести тысяч долларов. Он отмылся от подозрений, раскрыл дело об ограблении броневика и попросил передать, что всегда был вашим другом… Порой, говорит, вы его огорчаете своей самонадеянностью, однако он, по его собственному выражению, считает вас «славным мерзавчиком». Стало быть, – продолжал инспектор Хобарт, – карантин снят, Лэм. Можете двигать, куда пожелаете, хоть ко всем чертям. По счастливой случайности, как вам, возможно, известно, ваша маленькая подружка Хейзл зарегистрировалась в том же отеле под именем Хейзл Бикли. В 417-м номере, на одном этаже с вами. Звякните ей, если желаете.

– Она тут?

– Совершенно верно.

– Это вы поместили ее в мой отель?

– Она самостоятельно там разместилась, – заявил Хобарт. – Я сунул в ловушку приманку. Приманка – это вы. Ее адвокат все названивал и настаивал на вашем освобождении, так что мы согласились и назначили конкретное время. Чтобы он получил возможность предупредить свою клиентку и та отправилась бы за вами следом. Полисмену, который вез вас в отель, безусловно, приказано было помалкивать и не замечать ее на хвосте. Господи, до чего ж вы, любители, плохо думаете о копах!

– Постойте минуточку, – вставил я. – Если Фрэнк Селлерс нашел деньги, украденные из бронированного автомобиля, что это за чертовщина с теми пятьюдесятью тысячами, которые ко мне в руки попали?

– Не повезло вам, Лэм, – хмыкнул он. – Сержант Селлерс нашел похищенное из броневика. Он раскрыл дело. А на мне висит дело об убийстве. Я его не раскрыл… пока.

А вы проморгали пятьдесят тысяч. Не раскрыли дело, и, по-моему, это вам даже не светит.

У нас у каждого свои проблемы. Как у любой божьей твари.

– Эй, минуточку, – спохватился я. – Вы встречались на протяжении двух последних часов с Ивлин Эллис?

– Нет. Перетряхнули ее номер и ничего не нашли. Исключили ее из списка… по крайней мере на данный момент. А теперь на тот случай, ежели вы запланировали провести со своей клиенткой Хейзл Клюн, она же Хейзл Даунер, она же Хейзл Бикли, ночное конфиденциальное совещание – обратите внимание на мою тактичность, – должен предупредить, что ваш номер прослушивается. Мы держали вас под неусыпным наблюдением с той самой минуты, как вы там очутились. У нас даже есть магнитофонная запись вашей беседы с Хейзл.

– Черт побери! – буркнул я.

Инспектор Хобарт фыркнул.

– Не могу утверждать, будто восхищен вашим вкусом при выборе телевизионных программ, Лэм. Вы так лихо работаете мозгами, что я думал, настроитесь на какой-нибудь голливудский детективчик. Никак не ожидал, что вы, терпя муку смертную, высидите до конца тошнотворной романтической белиберды, но будь я проклят, если не высидели. Я…

– Эй, минуточку, – повторил я. – Вы что, не заезжали в отель «Калтония»? Не ездили нынче вечером повидаться с Ивлин Эллис?

– Нет, я не видел ее на протяжении двух последних часов.

– Послушайте, инспектор, – сказал я, – прошу вас об одолжении. Мне потребуется около тридцати пяти минут, чтобы добраться до того отеля. Не подскочите ли туда вместе со мной?

– Зачем?

– Есть у меня кое-что, горяченькое.

– Очередная блестящая мысль?

– Вот именно.

– Ну, – заявил он, – к вашему сведению, я собираюсь поехать домой и лечь спать. У меня нет желания рыскать ночью по городу из-за того только, что вам захотелось меня познакомить с одной из своих блестящих идей.

– Инспектор, – настаивал я, – это важно. Прошу вас…

– Забудьте об этом, – отрезал он. – Вы уже выполнили дневную норму мозговых штурмов.