Сочинения в 3-х тт. Том 2

— Послушайте меня, сэр, — почтительно проговорил он. — Я не могу этого допустить. И не думайте, что я сую свой нос в ваши дела. — Он отпустил руку сенатора, полез во внутренний карман и вытащил грязную, истрепанную, сложенную в несколько раз бумажку. — Вот приказ, подписанный в прошлом месяце, о моем назначении специальным следователем прокуратуры. — Он протянул бумажку сенатору. — Насколько мне известно, этот приказ не был отменен, так что… — он пожал плечами, — я не могу допустить, чтобы вы совершили убийство.

— Вы пытаетесь спасти жизнь этого убийцы, потому что он ваш друг, — проговорил сенатор, даже не взглянув в сторону Неда.

— Вы отлично знаете, что это не так.

— Хватит с меня, — произнес сенатор, поворачивая ручку двери.

— Если вы выйдете на улицу с пистолетом в кармане, я арестую вас.

— Папочка, не надо! — простонала Дженет.

Сенатор и Нед, тяжело дыша, сверлили друг друга глазами.

Сенатор заговорил первым.

— Не оставишь ли ты нас на несколько минут, моя дорогая? — обратился он к дочери. — Мне необходимо поговорить с мистером Бомонтом.

Дженет вопросительно взглянула на Неда. Тот кивнул.

— Хорошо, — сказала она, — если только ты пообещаешь, что не уйдешь до моего возвращения.

— Не уйду, — улыбнулся сенатор.

Мужчины проводили ее взглядом. У двери в комнату Дженет на мгновение оглянулась на них и вышла.

— Боюсь, что вы скверно влияете на мою дочь, — с горечью сказал сенатор. — Обычно она не бывает такой… упрямой.

Нед виновато улыбнулся, но промолчал.

— И как давно это продолжается? — спросил сенатор.

— Наше расследование? Я занимаюсь им только второй день А ваша дочь — с самого начала. Она все время считала Поля убийцей своего брата.

— Что?! — Сенатор так и остался стоять с разинутым ртом.

— Она с самого начала считала Поля убийцей Тейлора. Они ненавидит Поля и всегда ненавидела его. Разве вы не знали об этом?

— Ненавидит его? — Сенатор задохнулся от изумления. — Неужели? О Боже!

— Вы и вправду этого не знали? — с любопытством спросил Нед.

Сенатор с шумом выдохнул воздух.

— Пройдемте сюда, — сказал он и первым вошел в полутемную комнату, где перед этим прятались Дженет с Недом.

Он зажег свет, а Нед тем временем прикрыл за собой дверь. Затем они повернулись лицом друг к другу.

— Я хочу поговорить с вами как мужчина с мужчиной, мистер Бомонт. Думаю, что на время мы можем забыть о вашем официальном положении. — Произнося последние слова, он слегка улыбнулся.

— Ладно, — кивнул Нед, — тем более что Фарр, наверное, тоже забыл о нем.

— Вот именно. А теперь послушайте меня, мистер Бомонт, я не кровожадный человек, но мне невыносима мысль о том, что убийца моего сына безнаказанно бродит на свободе, в то время как…

— Я уверен, что его арестуют. У них нет другого выхода. Улики свидетельствуют против него, и это всем известно.

— Поговорим как политик с политиком, — холодно усмехнулся сенатор. — Неужели вы думаете, что я поверю, будто Полю что-нибудь грозит в нашем городе, что бы он там ни совершил?

— Да, Полю Мэдвигу крышка. Его все предали. Вся его свора. Единственное, что их пока удерживает, — это привычка вытягиваться в струнку, стоит ему только щелкнуть бичом. Но подождите, они живо наберутся смелости.

Улыбнувшись, сенатор Генри покачал головой.

— Позвольте мне не согласиться с вами. Не забывайте, что вас еще не было на свете, когда я начал заниматься политикой.

— Не спорю.

— Так поверьте мне: они никогда не наберутся смелости, и Ждать этого бесполезно. Поль их хозяин, и, сколько бы они ни огрызались на него, он все равно останется их хозяином.

— Я держусь другого мнения. Поль — конченый человек. А теперь вернемся к вашему пистолету. Ни к чему это. Лучше отдайте его. — Он протянул руку.

Сенатор сунул правую руку в карман. Нед быстро шагнул к нему и левой рукой сжал ему запястье.

— Лучше отдайте, — повторил он.

Сенатор свирепо посмотрел на него.

— Ну что ж, другого выхода у меня нет, — сказал Нед и после непродолжительной борьбы, во время которой был опрокинут стул, отнял у сенатора старинный никелированный револьвер.

Когда он засовывал его в карман брюк, отворилась дверь и на пороге появилась Дженет, с побледневшим лицом и широко раскрытыми глазами.

— Что случилось? — вскричала она.

— Ваш отец не хочет слушать доводов рассудка, — проворчал Нед. — Пришлось силой отобрать у него револьвер.

— Вон из моего дома! — взревел сенатор; лицо его дергалось, он тяжело дышал.

— И не подумаю, — отчеканил Нед. Его усики начали слегка подрагивать, глаза загорелись гневом. Он протянул руку и грубо втянул Дженет в комнату. — Садитесь и слушайте меня! Вы этого хотели — так получайте же. — Он повернулся к сенатору. — Я буду говорить долго, так что вам тоже лучше присесть.

Но Дженет и ее отец остались стоять. Лица их были одинаково бледными, только у Дженет на лице было выражение панического ужаса, а у ее отца — холодной настороженности.

— Это вы убили вашего сына, — сказал Нед, обращаясь к сенатору.

Тот не шелохнулся. Ни один мускул не дрогнул на его лице.