Собственность зверя

…Аэропорт под вечер немного припорошило снегом, но вылет не отменили.

— А тебе все равно, где жить? — решилась я на вопрос, когда мы уже сидели в салоне самолета. — Или видишь себя только здесь?

— По большому счету все равно, — задумчиво смотрел он в иллюминатор.

— Но твоя страсть точно тут — твои работы потрясающие!

— Знаешь, иногда надо расширять горизонты. Я не знаю… Пока просто хочу увидеть сына.

— Хорошо, — осторожно улыбнулась я.

И двигатели начали набирать обороты.

***

Когда прилетели в Смиртон, было уже темно. Пока меня не было, город замело еще больше. У самого трапа ждал джип, а рядом я с удивлением обнаружила Рэма.

— С возвращением, — поприветствовал он и протянул Киану руку: — Рэм Арджиев.

— Рэм — правящий Аджуна, — представила я своего спасителя. — Они с женой помогли мне…

— Киан Кейн, — ответил на рукопожатие Киан.

— Рад, что вы нашлись. — И Рэм пригласил жестом пройти к машине. — Я вас искал…

— Так это были вы, — многозначительно усмехнулся Киан, открывая передо мной задние двери.

— Ехать всю ночь, поэтому я взял Лали подушку и одеяло, — обернулся Рэм с водительского. — Термос с чаем и сандвичи в пакете.

— Спасибо, — смущенно поблагодарила я, глядя, как Киан усаживается рядом. Когда мы тронулись, робко поинтересовалась: — Это Джастис тебе рассказал?

— Нет, — усмехнулся Рэм. — Этот мне никогда ничего не расскажет. Твой отец.

Я удивленно хмыкнула.

— И что ты решил?

— Сначала, что зря рассказал тебе о том, как спасал маленькую сестру. Я не придал значения, а ты схватилась за идею и бросилась на север, рискуя жизнью. — Он коротко глянул на нас в зеркало заднего вида, хмурясь. — Но потом понял, что сделал бы точно так же…

Наверняка Вика в процессе этого понимания сыграла не последнюю роль. А мне вдруг подумалось, что я бы хотела также. Каким бы Рэм ни был суровым, его одержимости семьей можно было только завидовать. Теперь. Тогда мне это и в голову не приходило. Сейчас мне хотелось такой же тыл себе.

— У вас будут проблемы из-за меня? — задала я главный вопрос. Неприятно осознавать, что подвела того, кто не оставил в трудный момент. — Прости, Рэм…

— Тебе не за что извинятся. Ну и… вы же не спалили базу… — усмехнулся Рэм и неожиданно закончил: — …решая вопрос выживания в окружении белоглазых?

— С базой все нормально, — холодно отозвался Киан, глядя в окно на город.

— Мне не сказали только, как вам удалось…

— Договорился, — перевел он взгляд на Рэма. — Можете не переживать за базу. Она на кодовом замке. Туда никто не проникнет.

В салон переехал кусочек арктической зимы — аж морозец по коже прошуршал от его тона.

— Он за тебя переживает, — заметила я осторожно. — Рэм и был инициатором процесса против людей…

— А чего вы хотели добиться этим процессом? — нахмурился Киан.

Непонятное напряжение искрило в воздухе. Я не понимала его причины, но чувствовала так явно, что даже сомневаться не приходилось. Что-то не так.

— Чтобы люди не думали, что им так можно, — спокойно ответил Рэм, безукоризненно контролируя и себя и машину. — Это вопрос принципа.

— Понятно, — сухо ответил Киан.

Мы немного помолчали, прежде чем Рэм заговорил снова:

— Я хотел поговорить с тобой позже. Когда решится ваш основной вопрос. Но раз зашел разговор…

— Да, я дам показания.

Неудивительно, что у нас с Кианом не ладилось сначала. Он, казалось, просто отталкивал от себя чужаков, не желая с ними взаимодействовать.

— Хорошо.

Рэм, казалось, ничего не замечал. Но я была уверена — слишком хорошо все понимал.

Дальше мы ехали молча. Киан смотрел на город за окном, а между нами разливалось море отстраненности, будто мой мир начал нас разъединять. Да, Киан не вписывается и не хочет. Но это не самая большая проблема — было бы желание ее решить.

Я потянулась к нему и коснулась его ладони. Он повернул ко мне голову, и его взгляд сказал все — он боится не вписаться. Может, в Климптоне думал об этом, но здесь пришлось прочувствовать. И моя поддержка пришлась кстати. Рука его не устроила — он притянул меня к себе и устроил на коленях.

— Ты как? — тихо поинтересовалась, прикрывая глаза.

— Справлюсь, — не стал врать. — Дай мне время…

***

Никогда не видел Смиртон. И не видел бы вообще. Один из центров цивилизации показался мне другим миром. Зверь внутри не то что дергался — рвался отсюда к чертям. Я пытался себя взять в руки до тех пор, пока этот Рэм не дал понять каждым словом — он тут свой. И мне до него далеко. Он решает, наступать ли людям на горло и с какой силой — припугнуть или передавить.

Лали этого не чувствовала, но наши с ним звери перешли в режим холодной войны. Да, мы могли не придавать этому значения. Вернее — он мог. Мне было тяжело. Никогда еще мой зверь не встречал равного себе. И только когда Лали протянула, меня отпустило. Идиотизм, но в замкнутом пространстве моя женщина потянулась ко мне, и зверя это, наконец, устроило. Он отпустил вожжи нервов и позволил думать рационально.

— Прошу прощения, — выдавил я тихо.

Но Рэм услышал.

— Все нормально. Я понимаю.