Собственность зверя

Я только мотнула головой и подняла руки, позволяя ему стянуть с меня кофту.

— Спасибо, — посмотрела в его глаза, когда он взялся за замок.

— Не за что. — Его взгляд прошелся по нервам легким касанием. — Хочешь остаться в ванной одна?

Здесь была не ледяная пустыня, и я могла уже не жаться к нему, чтобы согреться. Но, кажется, его это не радовало.

— Хочешь побыть с друзьями?

— Нет.

— Они хотят…

— Успею… — Он помог высвободиться из комбеза. — Я вообще-то надеялся, что тут никого не будет. — Я смутилась, а он усмехнулся: — Я не об этом. — Мы же взрослые, и оба понимали, что его голод никуда не делся. И что не трогал он меня теперь из моральных соображений — слишком много всего в режиме ожидания повисло между нами. Встреча с ребенком и наши отложенные решения о нас самих стали важнее, чем животный голод. — Но я тебя не упущу. И не отдам… А терпеть я умею.

— Этого не отнять, — улыбнулась я. — И я это очень ценю.

Он дополнил свои слова серьезным взглядом и отвернулся набирать ванну.

— Я бы хотела позвонить своим…

— Давай, — встряхнул он руки от воды и повернулся к шкафчику сбоку. — Полотенца вот тут.

— А у тебя уютно, — попробовала похвалить я.

— Врунья, — усмехнулся он и вышел.

Джастиса я застала за завтраком в столовой. Он полулежал рядом с чашкой кофе на столе, подперев голову рукой.

— Нам позвонили, что вы в порядке.

Я подтянула полотенце на груди:

— Да. Как малыш?

— Не скажу, — устало ухмыльнулся он. — Но у меня для тебя хороший сюрприз.

— Что с ним? — задышала я чаще.

— Все хорошо, не нервничай. Ну улыбался я бы тебе сейчас? — И он снова продемонстрировал мне довольную ухмылку. — Он дышит сам. С дедом сейчас…

— Как?! — выдохнула я, захлебываясь эмоциями. Хорошо, что Киан вышел. Можно будет сразу после звонка разрыдаться. — Правда?!

— Правда. Эй! Ну что ты? — А я раскисла. — Не плачь! Еще несколько часов, и будешь с ним… Как там старший медведь?

— Я ему рассказала все.

— Он уже понял, что ему повезло так, как никому до него?

— Он вытащил нас оттуда, — закивала я, тяжело сглатывая.

— Лали, все будет хорошо. — Джастис тепло улыбнулся.

А я отметила, как он похудел и осунулся. Не время было на чувство вины, да и не виновата я ни в чем. Но понимание, что он заслуживает гораздо большего, наполняло какой-то дальний уголок души грустью.

— Спасибо, Джас, — прошептала я сквозь слезы.

— Давай. Ждем тебя. И придумайте медвежонку имя!

Я отбила звонок, обняла колени и дала волю слезам.

***

— Не смотри на меня так, — нахмурился исподлобья Юджин. — Нейл мне все рассказал.

Нейл шинковал вялые помидоры тупым ножом, а красноречивый сочный след на его рубашке ниже пупка ярко демонстрировали счет не в его пользу.

Юджин криво кромсал яблочный пирог:

— Давай расскажи, как тебе удалось спасти девочку, — потребовал он.

Я опустился за стол, чувствуя, как спадает напряжение в штанах. Да, терпеть я умею, но это не очень приятно. Объяснять зверю, что приоритеты поменялись и мне важно, чтобы Лали мне доверяла — непросто. Потому что зверю казалось, что его одного уже для этого достаточно. Никогда мы еще столько не общались друг с другом….

— Я убил Разию.

На лицах друзей застыло понятное мне выражение крайнего изумления.

— Как? — первым отмер Юджин. — И белоглазые позволили?

— У них не было выбора. Я пообещал им еду и защиту. Поэтому пришлось потратить день на возвращение с ними в лес.

— А так было можно? — Нейл проиграл очередной раунд, оставив его за помидором. — Ну как ты довел свои ножи до такого плачевного состояния?!

— Не каждый день, — покачал я головой, усмехаясь новому пятну на его рубашке. — Но раз в жизни, оказывается, можно…

— И они вас отпустили? — продолжал удивляться Юджин.

Я только пожал плечами и прислушался. Показалось, что услышал плач Лали, но на фоне шума воды было не разобрать. Первым импульсом было рвануть к ней, но сам же одернул себя — если ей нужно поплакать, пусть плачет. В том, что с ребенком все в порядке, я почему-то был уверен. После того как она рассказала мне все… странно, но я будто нашел в себе связь с ним. Она всегда была, я просто не знал…

— Суровый ты мужик, медведь, — качал головой Юджин. — Я ни ногой на пустошь!

— Ты нужен здесь, — рассеяно отозвался я. — У тебя тут все… А у меня все — там. — и я кивнул в окно, выходящее на окраину, за которой заметало горизонт. — А еще у меня есть сын. И Лали — моя женщина.

Нейл с Юджином замерли синхронно. Повисла тишина, в которой, казалось, было слышно, как новая жизнь заполняет каждый безнадежно пустой угол моей квартиры.

Никогда раньше меня не беспокоила способность прокормить кого-то, кроме себя. Но главная проблема в том, что теперь я вряд ли мог вернуться к тому, чем зарабатывал. Рисковать ради кадров больше не мог — не имел права. А если не рисковать — мне нечего будет предложить заказчикам.

Я вдруг почувствовал, что ко мне вернулась способность тревожиться о чем-то, кроме жизни сына. А это значило одно — ему лучше.

Юджин набрал воздуха, чтобы что-то сказать, но я уже встал и направился в ванную.