Собрание стихотворений 1934-1953

В записной книжке датировано 17 августа 1933 г. Позже Томас его переработал и без последней строфы отослал Джеффри Григсону (Geoffrey Grigson) в начале ноября 1934 г. Напечатано в «

1935 г.

В записной книжке это стихотворение посвящено Берту Трику. Трик был активным членом левого крыла лейбористской партии и подталкивал Томаса к политической активности. Так что вполне естественно, что единственное у Томаса политическое стихотворение ему посвящено.

Это стихотворение клеймит любую диктатуру - от современных диктаторов до Бога.

38. Вспыхнет прожектор (Should lanterns shine)

Вероятно, это то новое стихотворение, которое Томас послал Джеффри Григсону в ноябре 1934 г. О нем Томас пишет, что оно лучше остальных. Остальные это, наверно, «<Рука подписала бумажку» и «Как мечтал я удрать». Все три стихотворения были через год, в декабре 1935 г., опубликованы в «New York Verse».

Вернон Уоткинс посоветовал Томасу при подготовке стихотворения к публикации в «25 стихотворениях» убрать две последние строчки.

Вот они:

Regard the moon, it hangs above the lawn; Regard the lawn, it lies beneath the moon.

Смотри, луна висит над лугом Смотри, луг под луной лежит!

Эти строки показались Уоткинсу подражанием Элиоту, и Томас согласился их убрать.

В окончательной редакции две последние строчки делают стихотворение прозрачным и предвещают последующие стихи Томаса.

Движение и неподвижность, река времени и существование вне времени - вот тематика этих стихов.

39. Как мечтал я удрать (I Have Longed To Move Away)

Первая редакция этого стихотворения датирована 1 марта 1933 г. В этой редакции 41 строчка. 18-летний юнец из Суонси в это время еще живет дома. Оно написано даже еще до первой поездки в Лондон. Томас и мечтает уехать из дома, и страшится этого.

К этим стихам имеет отношение письмо Томаса из Суонси Тревору Хьюзу в Лондон, написанное в январе 1933 г., в котором Томас объясняет, почему он вел себя так, что его уволили из газеты. «Я боялся медленного, но верного выдавливания моей индивидуальности, постепенного возникновения довольства жизнью - такой, какая есть, - столько-то за неделю, столько-то за то, столько-то за это.»

К 13 января 1936 г. эта первая редакция была перечеркнута, и в записную книжку переписана новая.

К тому времени Томас уже стал молодой знаменитостью, прославившись книгой «18 стихотворений». Он уже жил в Лондоне, и проблема отъезда из Суонси была неактуальной.

Предыдущая редакция была опубликована в «New Verse» в декабре 1935 г.

40. Сгрызи же последнее мясо с костей (Find meat on bones)

В записных книжках стихотворение № 46, датировано 13 июля 1933 г. Было отредактировано и сильно переделано в конце января 1936 г. 18 января 1936 г. Томас писал Десмонду Хоукинсу, издателю «Purpose»: «Мне кажется, что ничего хорошего у меня сейчас нет, но, наверно, ко времени нашей встречи будет». Вероятно, Томас привез эти стихи в Лондон через месяц. Стихотворение было опубликовано в апрельском-июньском номере «Purpose» за 1936 г.

Томас серьезно относился к драматическому диалогу этих стихов, он считал, что они подходят для чтения со сцены.

Диалог прост для понимания. Это разговор старости с молодостью, отца с сыном. Отец, старый циник, дает советы. Сама форма относит нас к Киплингу и Хаусмену. Но, естественно, тут ярко проявлена чисто томасовская образность. Жизнь оказывается сосуществованием луны и солнца. И голос моря включается, как материнский.

41. А горе — вор времен (Grief thief of Time)

Это стихотворение включает в себя куски из двух разных стихов в записных книжках.

Первая строфа из стихотворения, написанного 26 августа 1933 г. Его переработанный вариант датирован августом 1935 г. Томас снабдил этот новый вариант примечанием, в котором говорится, что он работал над стихотворением в Ирландии. Окончательная доработка первой строфы относится к январю 1936 г., когда Томас был в Суонси.

Вторая строфа происходит из стихотворения № 18 из записных книжек, датированного 26 сентября 1933 г.

Эти два стихотворения в переделанном виде были сведены в одно и опубликованы в «Comment» в феврале 1936 г.

Одно из самых темных и по образности характерных для Томаса стихов. О неумолимости времени и неизбежности смерти говорится здесь даже, пожалуй, с веселой интонацией.

42. И безвластна смерть остается (And death shall have no dominion)

Одно из тех стихов, которые Томас послал в последнюю минуту, чтобы включить в сборник «25 стихотворений».

Вернон Уоткинс вспоминает, что как-то вечером он зашел к Томасу в гости, и тот прочел ему это стихотворение, сказав, что практически уже решил не включать его в сборник - во всяком случае, если он не успеет вовремя внести изменения. Уоткинс стал уговаривать Томаса, что эти стихи включить просто необходимо, что они прекрасны. В результате, Томас в тот же вечер внес в стихи некоторые изменения, Уоткинс называет эти изменения небольшими.

Однако же если Томас прочел Уоткинсу редакцию, появившуюся в «New English Weekly» 18 мая 1933 г., то изменения по сравнению с ней немалые. Томас убрал последнюю строфу, укоротил на строчку все остальные строфы и переписал последние строки третьей строфы. Может быть, конечно, он внес эти изменения до того, как прочел стихотворение Уоткинсу. Так или иначе, исходный вариант (стихотворение № 23 из записных книжек) датирован апрелем 1933 г., а новый текст в записной книжке - февралем 1936 г. В редакцию Томас отослал эти стихи только в июне 1936 г.

Берт Трик утверждает, что это стихотворение родилось из соревнования между ним и Томасом на лучшие стихи о бессмертии. Томас начал с библейского текста, но стихотворение получилось более пантеистическое, чем христианское. В основу этого стихотворения положена Пасхальная речь Иоанна Златоуста («Смерть, где твое жало? Ад, где твоя победа?»).

Одно из самых знаменитых и сильных стихотворений Томаса. Это реквием по всем умершим и гимн бессмертию, возрождению.

43. Тогда был новоявлен он (Then was my neophyte)

Это стихотворение было в составе отосланной 22 июня 1936 г. последней порции стихов для сборника «25 стихотворений».

20 апреля 1936 г. Томас написал Уоткинсу, что у него есть одно более или менее законченное стихотворение, которое он пришлет, когда оно ему «достаточно» понравится.

В это время Томас пытался как-то отделаться от темноты и искусственности в своих стихах. Он часто бывал очень собой недоволен.

Это стихотворение Томас считал одним из лучших в сборнике.

Каждая строфа в нем делится на две части, эти части соединены иногда точной, иногда диссонансной рифмой. Общее движение стиха - от неподвижности к действию. Типичный сюжет - зародыш-рождение-детство - выглядит здесь метафорой томасовской невзрослости. Движущееся время тут, как обычно у Томаса, враг, и жертва времени даже не пытается его использовать.

Молился ... о чаше - молением о чаше называют эпизод в Гефсиманском саду (Мат. 26:39).

Он в раковине... — аллюзия на картину Сандро Боттичелли «Рождение Венеры».

44. На полпути в тот дом (Altarwise by owl-light)

Эти 10 неправильных сонетов с нерегулярной рифмовкой Томас писал год, с Рождества 1934 г. по Рождество 1935 г. Первые два сонета - это рождественские стихи. В письме Берту Трику от февраля 1935 г. Томас пишет, что как раз закончил два стихотворения и надеется, что они появятся в новом номере «New Verse». Ему несомненно хотелось, чтоб они появились в новогоднем номере. Однако же этого не случилось. Возможно, что в последнюю минуту Томас сам забрал эти стихи из журнала.

Первые 7 сонетов были опубликованы в декабрьском номере журнала «Life and Letters Today» за 1935 г.

Когда Томас отправил первую порцию стихов Ричарду Чёрчу из издательства «Dent's» для включения в книгу «25 стихотворений», там было только 6 сонетов из этого цикла.

Среди 23 стихотворений, посланных Чёрчу 17 марта 1936 г., сонетов было 8. Восьмой был напечатан отдельно в «Contemporary Poetry and Рrose» в мае 1936 г.

В последней порции, отосланной 22 июня 1936 г., были 9-ый и 10-ый сонеты. Они появились в «Contemporary Poetry and Рrose» в июле 1936 г.

Есть все основания считать, что именно эти 10 сонетов знаменуют окончание раннего томасовского периода.

Вот что пишет Томас Глину Джонсу (Glyn Jones) в ответ на его рецензию на «25 стихотворений», появившуюся в «Adelphi» в декабре 1936 г.: «Вы единственный рецензент, мне кажется, который отметил мои попытки всеми доступными методами, среди которых столько негодных, вырваться из ритмического и тематического тупика, отойти от этой физически ощущаемой пустой стены, от этих бесконечно повторяющихся упоминаний о лоне и о червях. Но я не жалею, что я довел некоторые вещи до их логического завершения. Это нужно было сделать: результат во многих строчках и стихах должен был так или иначе оказаться просто сумасшедшей пародией, и я рад, что мне удалось спародировать эти черты моих стихов так вскоре после их написания - я тем самым не оставил никому другому этой возможности».

Таким образом, Томас признал, что его ранний стиль изжил себя, стал пародийным. И тем не менее трудно поверить, что этот цикл сонетов - пародия. Вероятно, Томас увидел в них пародию только потому, что почти сразу после их опубликования он осознал, что они персонифицируют тот стиль, который он отнес у себя к прошлому.

Когда в университете Юты 18 апреля 1952 г. Томаса спросили об этих сонетах, он ответил: «Эти сонеты не более чем творения разгоряченного влюбленного мальчика, у которого на подушке мелькают разные тени и образы».

То, что Томас все время принижает эти сонеты, обращает на себя внимание. Они ведь сами по себе очень серьезны. И создается впечатление, что Томас видит в них неудачную попытку последнего утверждения своих уже изжитых методов и своего кредо.

В ответ на критику Ричарда Чёрча, Томас писал: «Я думаю, что знаю, в чем основные недостатки моих стихов: в незрелой чрезмерной насильственной резкости, в ритмической монотонности, в частой полной невнятности, в чрезмерном потоке образов, который ведет к косноязычию. Но я писал каждую строчку с желанием, чтоб ее поняли. Читатель должен понять каждое стихотворение, подумав и почувствовав, а не всасывая его через поры, как это предполагается в сюрреалистических произведениях. Ни одно из моих новых стихов, тех, над которыми я сейчас работаю, не находится под влиянием этого эксперимента, я с ним совершенно незнаком. Вы нашли, и без сомнения справедливо, множество вещей, с которыми Вы несогласны в этих моих последних стихах; я хочу Вас уверить, что все эти недостатки не связаны ни с бездумным следованием интеллектуальной моде, ни с подражанием тому, что при всем моем незнании мне кажется в поэзии неразумным экспериментом».

Так или иначе, существуют люди, считающие эти сонеты одной из томасовских вершин, или хотя бы одной из вершин сборника «25 стихотворений». И есть другие, те, кому кажется, что эти сонеты - великолепная неудача.

Что же до их тематики, то естественно, что они опять о Томасе. Томас, как и Джойс до него, вечно сравнивал себя с Христом, с Богом, с дьяволом, так что нечего удивляться разнообразию персонажей. История здесь начинается с зачатия, проходит через детство и заканчивается написанием и публикацией стихов.

Мандрагоры. - Мандрагора - растение с корнем, напоминающим человеческую фигуру, которому веками приписывались магические свойства: растения кричат, когда их срывают, по древнееврейскому поверью плоды мандрагоры способствовали благополучному рождению младенцев и пр.

Абадон - демон смерти у древних евреев.

Флюгарка на одной ноге... — Как далее становится ясно, это намек на одноногого капитана Ахава, героя романа американского писателя Германа Мелвилла (Herman Melville, 1819-1891) «Моби Дик или Белый Кит», которого автор тут как бы отождествляет с Геркулесом (Гераклом)

Рип ван Винкль — герой одноименной повести американского классика Вашингтона Ирвинга (Washington Irving, 1783-1859), проспавший волшебным сном семь лет, показавшиеся ему одним мигом. Этот мотив впервые появляется в английском сказании о Томасе-Рифмаче (Томасе Лермонте), знаменитом королевском барде, и об эльфах. Возможно, тут есть отдаленная, но для Дилана Томаса вполне характерная ассоциация с его собственной фамилией.

Вей, вольный Вест! — начало «Оды к Западному Ветру» П. Б. Шелли.

Гавриил — архангел, вестник Бога, образ его в библейских книгах - трансформация образа древенегреческого Гермеса (в Риме - Меркурия), вестника Зевса.

Моби Дик — см. выше.

Энеида - «Энеида» — поэма римского придворного поэта Вергилия, утверждавшая происхождение римских императоров от троянских царей.

Тот глаз от Грайи... - Грайи в греческой мифологии - три чудовища- сестры, у которых был на всех только один глаз. Этот глаз и был похищен Персеем, чтобы заставить грай в виде выкупа за него указать дорогу к острову Медуз.

Джокер (шут) - в некоторых карточных играх карта, заменяющая любую другую по желанию игрока.

«Молитву начертай на рисовом зерне» - китайский обычай, позднее перенятый некоторыми европейскими мистиками.

Оцет - старинное название уксуса.

Петр — имеется в виду св. Петр.

Левиафан — (Иов 3:8) - чудовищная рыбина, которую по древнееврейскому преданию в Судный день съест Господь.

КАРТА ЛЮБВИ (THE MAP OF LOVE, 1939)

Из 16 стихотворений, входящих в этот сборник, часть написана между 1937 и 1939 годами, а часть между 1930 и 1933. Чтобы собрать достаточно стихов для книги, Томас опять прошелся по записным книжкам. Многие старые черновики послужили основой для новых стихов.

В этом сборнике стихи значительно «понятней», абстрактные рассуждения о «лоне» и «могиле» заменились куда более определенной тематикой. Отчасти этой смене стилистики способствовала угроза войны и женитьба, у Томаса появились новые заботы и в результате новые темы. В стихах этого времени наблюдается некоторое ослабление четкости ритмического рисунка.

45. Если правда, что ослепленная птица (Because the pleasure bird whistles)

Это новогоднее стихотворение. Оно было напечатано в «Twentieth Century Verse» в феврале 1939 г.

Возможно, что именно это стихотворение Томас обещал послать Вернону Уоткинсу в письме от 8 января 1939 г. Он отослал его 4 февраля и очень беспокоился, что стихотворение вышло, может быть, слишком коротким.

«Не заканчиваю ли я его до точки? Нужно ли больше простора, чтоб появился смысл, чтоб стихотворение расширилось?» - писал Томас Десмонду Хоукинсу. «Я намеревался написать более длинное и важное стихотворение, но внезапно остановился, мне показалось, что оно закончено».

Толчком к написанию этого стихотворения послужил приезд Томаса в Лондон в декабре 1938 г. В этот раз Томас увидел Лондон, как Содом и Гоморру, глазами пуританина.

Томас, глядящий через падающий снег назад, на прошедший год, хочет извлечь уроки из прошлых ошибок.

Лотова жена — Уходя с мужем и детьми из обреченного Содома, она нарушила строгий запрет: оглянулась на покидаемый родной город и тут же превратилась в соляной столб (Быт. 19:26).

46. Так вот оно: отсутствие враждебно (I make this in a warring absence)

В сентябре 1937 г., через 2 месяца после свадьбы, Томас написал Десмонду Хоукингу, издателю «Purpose»: «Я потерялся в любви и в бедности, и то, что я сейчас пишу, может шокировать. Я могу отдать Вам за гинею одно длинное и очень хорошее стихотворение, шедевр, законченный на этой неделе. Писал я эти стихи два месяца и хочу теперь ими упиться.»

Позже в том же письме он предлагает отдать стихотворение за фунт.

Вероятно, его же Томас предлагал Джулиану Симонсу (Julian Symons), издателю «Twentieth Century Verse», 22 октября 1937 г.: «Через неделю я смогу предложить Вам длинное стихотворение». А 25 октября он написал Вернону Уоткинсу: «Мое стихотворение все продолжается. Вы получите его на следующей неделе». 28 октября - опять Симонсу: «Я очень скоро отдам Вам стихотворение». 30 октября - Десмонду Хоукингу: «Мне нужно отредактировать это стихотворение. Мне казалось, что все в порядке, пока я не перечитал его сегодня рано утром. Я сейчас над ним упорно работаю. Оно будет готово через несколько дней».

Вернон Уоткинс, который читал эти стихи на разных стадиях написания, получил законченные 68 строчек «Стихотворения, посвященного Кэйтлин» 13 ноября 1937 г.: «Вот после долгого перерыва по-настоящему мое стихотворение».

Томас включил его в число стихов, которые он читал в «Goldsmith's College» 27 января 1938 г.

Вот что говорит о нем сам Томас: «Это стихотворение прежде всего документ, рассказ обо всех эмоциональных событиях между приходом и уходом, между созданием и разрушением, между отсутствием и возвращением главного действующего лица рассказа, между войной ее отсутствия и перемирием присутствия, оно о ревности, о ревности, порожденной гордостью и о ревности, убитой гордостью»

Таким образом, Томас очень высоко ценил эти стихи, долго над ними работал, комментировал в письмах, считал очень для себя важными.

Согласится ли с этим читатель, дело другое. Несмотря на все томасовские разъяснения, стихотворение осталось туманным, и оно вряд ли входит в число лучших.

С ослиной челюстью иду... — См. прим. к № 19.

47. Пять деревенских чувств (When all my five and country senses see)

Обсуждая с Ричардом Чёрчем из «Dent's» стихи, предложенные для публикации в «Карте любви», Томас написал об этом стихотворении: «Сонет, в котором я не уверен, он мне кажется механическим». Это явно переделанное раннее стихотворение (может быть, из пропавшей записной книжки). Томас послал его вместе с еще тремя переделанными ранними стихами в «Poetry» в Чикаго, там оно и было напечатано.

Томас написал Уоткинсу: «Мне необходимо переделать одно стихотворение, и мне нужна твоя помощь, только это надо сделать быстро. Можешь ли ты приехать на выходные? Пожалуйста, постарайся, твоя помощь мне необходима». И действительно после визита Уоткинса в эти стихи было внесено несколько изменений.

Сюжетно стихотворение кажется даже тривиальным. Томас вроде бы пытается сказать, что поэтическое видение идет не от разума, а от от сердца и всех четырех чувств. Рука, глаз, язык и ухо создают стихотворение, и как каждое чувство включает другие, так сердце включает все. А то, что видят все эти чувства - это смерть любви.

Изящество этого стихотворения не имеет никакого отношения к изложению достаточно тривиальных идей.

48. Над морем желтым и тяжелым (We lying by seasand)

В записных книжках это стихотворение 29, датированное 16 мая 1933 г.

В одном из писем, написанных несколько позже в 1933 г., Томас описывает место, о котором, вероятно, идет речь в этих стихах - Worm's Head (Червячья голова) неподалеку от Суонси.

«Я утром часто отправляюсь на самый конец Говера (название мыса - Е.К.) - в деревню Россили - и остаюсь там до вечера. Берег залива там самый дикий, пустынный и мрачный из всех, что я знаю - четыре или пять миль желтого холода, уходящие в даль, в море. И червяк, каменный морской червяк, указывающий на пролив, - воплощение депрессии. На спине червяка каменный стол, покрытый длинной желтой травой»

Если Томас описывал в этих стихах не Червячью голову, то нам придется представить какое-то другое место, вызывающее чувство обреченности, сходное с тем, о котором говорится в этом письме.

Редакция этих стихов, опубликованная в «Poetry» (Чикаго) в январе 1937 г. (в «английском» номере, выпущенном Уинстоном Оденом (W.H. Auden)[6] и Майклом Робертсом (Michael Roberts) [7]), переделана из стихотворения из записных книжек, к которому Томас добавил 8 строчек.

49. Языком грешников, языком праха (It is the sinners' dust-tongued bell)

Это первое стихотворение, написанное Томасом после публикации «25 стихотворений» в сентябре 1936 г.

В письме Джулиану Симонсу от 10 ноября 1936 г. Томас пишет:

«Сейчас у меня нет готовых стихов, но думаю, что через неделю, или через 10 дней, будут. Уж к концу месяца точно появятся».

Симонс напечатал это стихотворение в январском выпуске «Twentieth Century Verse» за 1937 г.

Эти стихи - возвращение к ранней манере, они темные, неясные. Некоторые критики говорят, что они о черной мессе, которую справляет сатана. Другие считают, что это стихотворение о смене религии. Все это бездоказательно. Так или иначе, перед нами проходят картины ритуалов, огня, воды, разрушения, создания, магии, картины, связанные с сексом, с рождением ребенка. Время и горе в этих стихах возникают повсеместно. Может быть, лучше всего и не пытаться найти в ассоциациях логическую цепь.

50. Дайте маску — скрыться от соглядатаев (O make me a mask)

Вероятно, в ноябре 1937 г. после получения от Д. С. Сэваджа (D.S. Savage) манускрипта « London Letter», в котором Томас был назван «выдающимся молодым поэтом», Томас получил письмо из чикагского журнала «Poetry», редакция просила у него новых стихов. Впервые стихи у Томаса попросили американцы. Он хотел как можно быстрей им что-нибудь послать и поэтому обратился к записным книжкам. Ранняя редакция этих стихов (стихотворение 18 из записных книжек, не датированное, но несомненно относящееся к марту 1933 г.) была перечеркнута Томасом, он записал новую редакцию и датировал ее ноябрем 1937 г.

По сути вторая редакция не сильно отличается от первой. Стихотворение простое, бесхитростное: поэт просит маску, которая позволит ему скрыть свои чувства от окружающих, но даст ему возможность видеть чувства этих окружающих.

Эти стихи несомненно входят в число «простых и коротких» стихотворений, посланных Вернону Уоткинсу 21 марта 1938 г., с тем, чтоб Уот- кинс передал их в «Life and Letters Today», где они и были напечатаны в сентябре 1938 г. Журнал «Poetry» выбрал это стихотворения для публикации в майском номере, но напечатано оно было только в августовском.

51. Шпиль церкви (The spire cranes)

Томас переработал и отослал Уоткинсу 13 ноября 1937 г. стихотворение 9 из записных книжек, датированное 27 января 1931 г.:

«Я написал еще одно маленькое стихотворение: ничего существенного, даже, может быть, и не очень хорошее: просто занятная мысль, быстро высказанная. Я думаю, мне полезно будет писать короткие стихи в промежутках между моими очень меня утомляющими серьезными».

Напечатано в «Wales» в марте 1938 г. и в «Poetry» (Чикаго) в августе 1938 г.

В этих стихах шпиль с птицами и колоколами явно служит аналогией поэту и стихотворению. Так что это еще одно стихотворение о поэзии.

52. После похорон (After the funeral)

Написано в память о тетке Анне из «Папоротникового холма».

Томас переписал стихотворение 6, датированное в записной книжке 10 февраля 1933 г. и отослал черновик Уоткинсу 21 марта 1938 г.

В письме от 1 апреля Томас говорит, что он опять переписывает это стихотворение. Законченные стихи появились вскоре после этого письма.

Уоткинс сказал, что стихотворение было завершено второпях, видимо, в апреле 1938 г. Напечатано оно было в «Life and Letters» летом 1938 г.

Во вступительном слове, предварившем чтение этого стихотворения на ВВС, Томас сказал: «это единственные стихи, написанные мной о жизни и смерти конкретного человека, которого я знал».

Мы знаем об обстоятельствах смерти его тетки от рака из письма, которое Томас написал Тревору Хьюзу 6 февраля 1933 г., когда пришла телеграмма о том, что тетка умерла. У Томаса в тот момент не было на эту смерть никакой эмоциональной реакции. На него нашел некий эмоциональный ступор. И первая редакция стихотворения как раз это отсутствие реакции и отражает. Окончательная редакция совсем другая.

53. Когда-то был этот цвет цветом обычных слов (Once it was the colour of saying)

Рождественское стихотворение 1938 г. Если оно и не написано в Суонси, то написано с оглядкой на Суонси. Томас послал его Уоткинсу 29 декабря 1938 г.

Это неправильный сонет. В нем 13 строчек. В очередной раз Томас в ярких стихах прощается со своей прошлой манерой.

54. Нет, не от гнева (Not from this anger)

Стихотворение 25 из записных книжек, датированное 20 апреля 1933 г., было сокращено с 42 строчек до 14, переписано в записную книжку, датировано январем 1938 г. и отправлено Уоткинсу 21 марта 1938 г. Оно явно имеет отношение к Кэйтлин. Отказ, гнев не способствуют рождению ни стихов, ни детей.

55. Как сможет выдержать животное мое (How shall my animal)

Томас говорил, что потратил много времени на это стихотворение. Он послал его Уоткинсу 21 марта 1938 г. 30 августа 1938 г. он отослал его для публикации в «New Directions Annual» за 1938 г. Оно было также опубликовано в «Criterion» в октябре 1938 г.

Это еще одно стихотворение о создании стихов и о томасовской поэзии в целом - родилась ли она уже, или находится ещё в зачаточном состоянии

Ножницы, что над Самсоном... — Самсон потерял свою богатырскую силу после того, как жена его, филистимлянка Далила, подговоренная филистимлянами, остригла ему спящему священные волосы, в которых его сила и заключалась.

«Выше стропила, плотники!» — Призыв старинного общества «Компаньонов, мастеров стропил». Общество компаньонов по своему уставу напоминало масонские ложи.

56. На грубом могильном камне (The tombstone told)

Стихотворение 36 из записных книжек было расширено: вместо одной строфы в нем стало три. Томас переписал его в записную книжку в новой редакции и датировал сентябрем 1938 г. (Лохарн). Томас говорил, что по стилю это баллада. Истоки этого стихотворения в услышанной Томасом истории о невесте валлийского фермера, которая умерла в свадебном платье.

57. Три тощих месяца (On no work of words)

Стихотворение 8 из записных книжек, датированное февралем 1933 г., было переработано, и последняя редакция датирована сентябрем 1938 г. (Лохарн). Опубликовано в «Wales» в марте 1939 г.

По сути это стихотворение о том, что не пишутся стихи. Томас не единственный поэт, у которого возникает такая тематика. Есть подобные стихи у Йейтса (William Butler Yeats) [8], у Сильвии Плат (Sylvia Plath) [9].

Способность писать стихи - небесный дар, который поэт в свою очередь возвращает небесам.

58. Святой, который, кажется, вот-вот (A saint about to fall)

В письме Джону Давенпорту (John Davenport) от 24 августа 1938 г. Томас говорил о своём будущем ребенке как о «нашем святом, или нашем чудовище».

Посылая стихотворение Вернону Уоткинсу 14 октября 1938 г., он написал: «Не забудь, что это стихотворение о ребенке, который вот-вот родится - ты ведь знаешь, что я стану отцом в январе - и я рассказываю ему, в каком мире он будет жить, какой ад, какие ужасы творятся в этом мире».

Опубликовано в «Poetry» (Лондон) в феврале 1939 г. под названием «Стихотворение девятого месяца». Название было предложено Уоткинсом.

Оно несомненно написано с естественным для 1938 года предчувствием войны, в нем проявлены связанные с войной страхи.

59. Если боль причинит (If my head hurt a hair's foot)

3 марта 1939 г. Томас написал Уоткинсу о том, что пришла корректура «Карты любви», но что он хочет включить туда это только что законченное стихотворение.

Напечатано в «Poetry» (Лондон) в апреле 1939 г.

Перед тем, как прочитать эти стихи на ВВС, Томас сказал: «Это стихотворение о матери и о ребенке, который вот-вот родится. Это не рассказ, не попытка что-либо доказать, это просто серия противоречивых картин, они движутся через жалость и ярость к принятию страдания и матери, и ребенка. Это стихотворение называли темным. Но я отказываюсь согласиться с тем, что оно темней жалости, ярости или страдания. Просто это стихи, и значит они не длятся всю жизнь, они концентрированней».

Это стихотворение почти на ту же тему, что и предыдущее, только гораздо ясней. Очень существенно, что здесь возникает мать. То есть свойственный Томасу абстрактный разговор о рождении сменяется совершенно конкретным.

60. Двадцать четыре года (Twenty four years)

Это стихотворение под названием «Стихи на день рожденья» было опубликовано в «Life and Letters Today» в декабре 1938 г. 24 октября 1938 г. Томас послал его Вернону Уоткинсу, написав его на открытке. Фактически он послал Уоткинсу открытку к собственному дню рожденья.

Как лоно наводило Томаса на мысль о могиле, так и собственный день рожденья наводит его на мысль о смерти. Но поэт живет не только, чтобы умереть, а ещё и чтоб через смерть придти к новой жизни.

НА ПОРОГАХ СМЕРТЕЙ (DEATH AND ENDURANCES, 1946)

В этой книге в основном собраны стихи, написанные между 1939 и 1945 годами.

61. Слияние молитв (The conversation of prayers)

Томас послал это стихотворение Вернону Уоткинсу в письме от 28 марта 1945 г. Оно было опубликовано в «Life and Letters Today» в июле 1945 г. и в «New Republic» 16 июля 1945 г.

Может быть, эти двое, поднимающиеся по лестнице каждый со своей молитвой - это Томас и его сын, или Томас-взрослый и Томас-мальчик...

62. Никогда еще предвечная тьма (A Refusal to mourn the Death, by Fire, of a Child in London)

Это стихотворение Томас послал Вернону Уоткинсу 28 марта 1945 г. Напечатано в «New Republic» 14 мая 1945 г. и в «Horizon» в октябре 1945 г.

В этом реквиеме для Томаса очень существенно столкновение двух стихий - воды и огня. Критики сильно расходятся во мнениях по поводу этого стихотворения. Некоторые считают его претенциозным и невнятным, другие относят его к лучшим стихам о войне.

63. Стихи в октябре (Poem in Оctober)

Об этом стихотворении Томас объявил Уоткинсу в письме от 26 августа 1944 г. Он назвал его лохарновским стихотворением: «Первое стихотворение в моей жизни, которое я написал об определенном месте». Само стихотворение Томас отправил Уоткинсу 30 августа 1944 г.: «На месяц с половиной раньше, чем нужно; я надеюсь, что оно тебе понравится. Мне бы очень хотелось тебе его вслух прочесть. В нем, мне кажется, есть медленное лирическое движение». Уоткинс в своих записках говорит, что Томас думал об этих стихах 3 года. Томас тогда составлял приблизительный список стихотворений для сборника «На порогах смертей», и это стихотворение должно было быть последним в книге. Оно называлось «Стихи на день рожденья». Но если стихотворение действительно было начато в день рожденья и при этом тесно связано с Лохарном, то получается, что Томас начал его в 1939 г., когда с семьей жил в Лохарне.

Напечатано в «Horizon» в феврале 1945 г. и в «Poetry» (Чикаго) в феврале 1945 г.

Это одно из первых стихотворений, празднично связанных с детством. Кульминация этой темы несомненно «Папоротниковый холм».

64. Правду жизни с иной стороны (This side of the truth)

Послано Вернону Уоткинсу 28 марта 1945 г. Опубликовано в «New Republic» 2 июля 1945 г. и в «Life and Letters Today» в июле 1945 г.

Обращено к шестилетнему сыну.

Кэйтлин в своей книге «Жизнь с Диланом Томасом» пишет: «Это одно из стихотворений, написанных в Нью-Куэйе. Оно обращено к Ллевелину. Не очень внятные стихи, и когда он их написал, я была несколько удивлена, но мне они понравились. Я думаю, что Дилан был разочарован тем, что Ллевелин не был более естественным ребенком. Он был очень задумчивым, погруженным в себя, чувствительным и уязвимым. Дилан хотел более прямолинейного ребенка, такого, что бьет по мячу... Я не могу вспомнить, что подтолкнуло Дилана к написанию этого стихотворения, хотя мне кажется, что тут некоторое чувство вины сыграло роль, потому что с Ллевелином не слишком хорошо обращались»

65. Не таким, как ты (To others than you)

Послано Уоткинсу в июне 1939 г. Томас говорит: «Вот еще одно маленькое стихотворение. Ничего особенного».

Опубликовано в «Seven» осенью 1939 г.

Простое и горькое стихотворение. Ассоциируется с «Дайте маску - скрыться от соглядатаев».

66. Любовь в сумасшедшем доме (Love in the Asylum)

19 февраля 1941 г. Томас написал издателю «Poetry» Мими Джеймсу Тамбимутту (Meary James Tambimuttu): «Я не закончил стихотворения к этому номеру. Можно ли подготовить его к печати к следующему?» «Любовь в сумасшедшем доме» явно была отослана в журнал в конце апреля 1941 г. В письме от 21 мая 1941 г. он пишет: «Вы мне ничего не сказали по поводу моего нового стихотворения, которое я отослал в конце прошлого месяца». Стихотворение было напечатано в майском-июньском выпуске «Poetry» (Лондон).

Эти стихи - гимн совместной жизни, браку. Слово Asylum по-английски - это не только сумасшедший дом, но и убежище.

Женщина-птица - постоянный символический образ всеохватывающей Любви, проходящий сквозь всю поэзию Томаса.

67. Нет, не везет ей, смерти (Unluckily for a death)

Первая редакция этого стихотворения была опубликована под заголовком «Стихотворение для Кэйтлин» в «Life and Letters Today» в октябре 1939 г.

В мае 1939 г. Томас написал Вернону Уоткинсу, что в этом стихотворении важен только его дух, а детали не имеют ровно никакого значения.

Позже Томас сильно эти стихи переделал и послал новую редакцию в издательство «Dent's» 18 сентября 1945 г.

Это стихотворение находится в одном ряду с «Так вот оно: отсутствие враждебно», «Нет, не от гнева», «Положив голову» - все они о трудностях совместной жизни. Томас ценил все эти стихи в общем-то сильней, чем они того заслуживают.

Это стихотворение такое темное по образности и по синтаксису, возможно, еще и потому, что Томас пытается как-то защитить очень личные переживания.

Грехи и дни... — Намек на сочинение Гесиода «Труды и дни».

68. Горбун в парке (The Hunchback In The Park)

Раннее стихотворение из записных книжек, датированное 9 мая 1932 г., было переработано в июле 1941 г. Из 31 строчки верлибра появилось 67 строчек рифмованного стихотворения. Томас в последний раз воспользовался записными книжками перед тем, как их продал.

Это переделанное стихотворение он одновременно послал Чарльзу Фишеру (Charles Ficher) и Вернону Уоткинсу 15 июля 1941 г.

Мысли о браке, о совместной жизни у Томаса обычно приводят к невнятности и темноте стиха, а мысли о детстве ведут в стихам светлым, полным сочувствия. В центре этого стихотворения парк в Суонси. Этот полный волшебства парк появляется не только в стихах, но и в прозе Томаса.

69. Положив голову (Into her lying down head)

В марте 1940 г. Томас объявил в письме Уоткинсу, что он начинает важное новое стихотворение, а 5 июня 1940 г. он прислал ему первую редакцию «Положив голову».

Томас говорил, что это стихотворение о «современной любви». Он писал о нем: «Во всем мире предают любовь, и миллион лет не угомонили ярость каждого предательства и ужасное после каждого предательства одиночество... »

Томас говорил, что ни над одним стихотворением он не работал упорней.

Так или иначе, все стихи Томаса, посвященные браку, вымощены благими намерениями, но остаются темными.

По сути это стихотворение о том, каково быть «мужем».

70. Бумага и палочки (Paper and sticks)

Впервые опубликовано в «Seven» осенью 1939 г. Оно вошло в книгу «На порогах смертей», но было в последнюю минуту выкинуто из «Избранных стихов (1934 - 1952)». 10 сентября 1952 г. Томас написал в издательство «Dent's», что читая корректуру «Бумаги и палочек», он пришел в ужас: «Оно ужасно. Неужели его никак нельзя выкинуть? Я так бы хотел, чтоб оно не вошло в книгу». Издатели согласились выкинуть эти стихи, но только переставив стихотворение «Не уходи безропотно во тьму » со своего места в конце на место этого стихотворения.

71. На порогах смертей (Deaths and Entrances)

Это стихотворение - результат того, что летом 1940 г. Томас попал в Лондоне под бомбежку. Он описал Вернону Уоткинсу ужасы, которые преследовали его после этого. Его не оставляли ночные кошмары. В следующем письме Уоткинсу Томас сообщил, что он написал стихотворение о вражеской высадке, но что оно еще не вполне готово.

В ноябре 1940 г. Томас принес стихотворение Уоткинсу домой и закончил его тем же вечером. Оно было опубликовано в «Horizon» в январе 1941 г.

Название этого стихотворения взято из последней проповеди Джона Донна. Рассуждения Донна о рождении, как о начале пути к смерти, о рождении, как об освобождении от одной смерти (тьмы до рождения) только лишь затем, чтоб начать путь к следующей смерти, были Томасу очень близки.

У Томаса есть несколько стихотворений о войне, несколько фактических реквиемов. И в смерти во время бомбежки он видел еще и уход вверх, к свету и воздуху.

72. Сказка Зимы (A Winter's Tale)

Томас послал это стихотворение Уоткинсу 28 марта 1945 г.

«На самом деле, это стихотворение распадается на части. Я очень старался эти части объединить, я работал над ним месяцами».

В тот же день Томас послал его Оскару Уильямсу (Oscar Williams) в Нью- Йорк. «Вот длинное стихотворение. Мне понадобилось много времени, чтоб его написать, оно потребовало больших усилий».

Уильямс отослал его в «Poetry» (Чикаго), где оно было опубликовано в июле 1945 г.

Томас ценил рассказы в стихах. При этом у него таких рассказов очень мало. Собственно, кроме «Сказки зимы», только «Баллада о длинноногой наживке» несет в себе черты повествовательности.

Томас говорил, что в повествовательных стихах, пока читатель следит за событиями, «сущность стихотворения над ним работает».

73. На годовщину свадьбы (On a Wedding Anniversary)

Первая редакция этого стихотворения была напечатана в «Poetry» (Лондон) 15 января 1941 г. Стихотворение было переработано как раз перед тем, как 18 сентября 1945 г. Томас вернул корректуру книги «На порогах смертей» в издательство «Dent's».

Он пишет: «Стихотворение на 32 странице я изрядно изменил, теперь это 3 четверостишия.»

Однако это стихотворение осталось для Томаса наименее удовлетворительным из всех стихов этой книги. В письме в издательство от 28 сентября 1945 г. Томас отметил, что его можно и совсем выкинуть, если нужно.

Это изящное стройное стихотворение, даже если не вполне ясно, о чем же оно.

74. Был спаситель как радий (There was a saviour)

В письме Уоткинсу от 20 января 1940 г. Томас сказал, что работает над стихотворением и получает от этого такое удовольствие, которого от работы очень давно не испытывал. Стихи, о которых идет речь, вероятно, были посланы Уоткинсу в письме от 3 февраля 1940 г., потому что в письме от 6 марта, он об этих стихах рассуждает.

Чуть позже Томас изрядно переработал это стихотворение. Оно было напечатано в «Horizon» в мае 1940 г.

Томас называет это стихотворение «Суровым стихотворением в ритме Мильтона». Это ритмическая пародия на стихотворение Мильтона «Утром в день рождения Христа».

75. На свадьбу Девы (On the Marriage of a Virgin)

Томас переработал стихотворение 16 из записных книжек, датированное 22 марта 1933 г., сделал из 42 строчек 14 и датировал январем 1941 г. Первую половину этого стихотворения Томас послал Уоткинсу на обратной стороне письма от 21 июня 1941 г. «Вот маленькое стихотворение, которое я только что написал. Не слишком оформленное. Просто стихотворение, написанное между кусками моего так трудно идущего романа». Целиком стихотворение было отослано в следующем письме, от 4 июля 1941 г. «Я вкладываю на этот раз уже законченное стихотворение». Оно было опубликовано в «Life and Letters Today» в октябре 1941 г.

Ранняя редакция была написана Томасом, когда его сестра Нэнси собиралась выходить замуж.

Стихотворение перекликается с сонетом Йейтса о Леде, и Йейтс определенно мощней.

76. Одиноко мое ремесло (In My Craft or Sullen Art)

Впервые об этом стихотворении Томас упомянул 18 сентября 1945 г., когда он правил корректуру книги «На порогах смертей». Он сказал А. Дж. Хоп- пе (A.J. Hoppe) из издательства «Dent's»: «Я вычеркнул стихотворение на странице 36 и заменил его другим более коротким - «Одиноко мое ремесло» - его я и прикладываю к письму. Стихотворение было опубликовано в «Life and Letters» в октябре 1945 г.

Это стихотворение перекликается с «Рыбаком» («The Fisherman») Йейтса.

77. Похоронная церемония после воздушного налёта (Ceremony after a Fire Raid)

Вероятно, написано незадолго до публикации в «Our Time» в мае 1944 г. Томас тогда отправил семью в Босхам (Bosham) в Сассекс (Sussex) из-за того, что Лондон очень сильно бомбили.

«Это и в самом деле церемония» - сказал Томас, для которого ритуалы были всегда очень важны. «Безвластной смерть остается» и «Никогда еще предвечная тьма» подготавливают читателя к этому триумфу ритуала.

78. Однажды (Once below a time)

Это стихотворение, напечатанное в «Life and Letters» в марте 1940 г., изначально должно было войти в книгу «На порогах смертей», но в конце концов не вошло, может быть, потому, что Томас намеревался над ним еще работать. Томас послал его Джеймсу Логлину (James Laughlin) для публикации в Америке в «New Poems», где и было опубликовано в 1943 г. Оттуда это стихотворение попало в «Избранные сочинения Дилана Томаса» 1946 г. по выбору издателя.

Возможно, что именно под давлением этих американских публикаций Томас включил его в «Избранное 1934-1952» и поместил среди стихов из книги «На порогах смертей».

Может быть, последние строки этого стихотворения, спокойствие последних образов, как-то связаны с войной. Томас и в самом деле хотел в это время быть невидимым, спрятаться. Он очень боялся призыва.

Вообще же в стихотворении очень чувствуется иронический автопортрет. Собака, конечно, же напоминает о томасовском романе «Портрет художника в щенячестве». И опять возникают ассоциации с Джойсом («Портрет художника в щенячестве» - парафраз джойсовского «Портрета художника в юности»).

Это стихотворение заставляет вспомнить портрет Шема из джойсовских « Поминок по Финнегану».

79. Когда я встал (When I woke)

Это стихотворение не было послано Вернону Уоткинсу, поэтому у нас нет точной датировки. Может быть, это о нем говорит Томас в июле 1939 г. в письме Джону Давенпорту, называя его «симпатичным стихотвореньицем» и обещая отослать его, как только оно будет готово.

На внутренней стороне обложки мартовского номера журнала «Wales» от 1938 г., на самом деле вышедшего в июне, Томас записал несколько строчек. В частности, «When I woke, the dawn spoke» («Когда я проснулся, рассвет заговорил»).

Томас процитировал эти строки Уоткинсу 1 апреля 1938 г., сказав, что это юношеская фраза и что когда-нибудь он ее использует.

Так или иначе, стихотворение было закончено вовремя для отсылки его в осенний номер «Seven» в 1939 г.

Так что как военное стихотворение его рассматривать нельзя, однако же приближение войны в нем явственно чувствуется.

В письме Вернону Уоткинсу от 25 августа 1939 г. Томас говорит: «Эта война, дрожащая даже на кончике Лохарна, наполняет меня ужасом и усталостью».

Через 4 дня он написал отцу: «Это ужасно, когда построив из ничего полное счастье и стиль жизни - без денег, без имущества, без каких-либо надежд на материальное благосостояние, видишь такую непосредственную возможность, что в один момент все это взорвется и исчезнет».

Как и «Поминки по Финнегану» Джеймса Джойса (James Joyce)[10], это стихотворение о сне и о пробуждении. Томас уходит из сна в реальность.

80. Среди убитых при утреннем налете был человек столетнего возраста (Among Those Killed in the Dawn Raid was a Man Aged a Hundred)

В «Humanity Research Library» в Техасе хранится записка Чарльза де Латура (Charles de Latour), в которой он рассказывает, как они с Томасом в 1940-1941 годах работали в Брэдфорде над сценарием для «Strand Films». Как на глаза им попалась газетная заметка о смерти старика под бомбежкой в Халле.

«Нас обоих поразила эта история о гибели старика, и мы, забыв о сценарии, ее очень оживленно обсуждали. Потом Дилан перевернул сценарий и на обратной стороне страницы записал какие-то слова, перечеркнул, опять что-то написал. Через некоторое время он достал чистый лист бумаги и огрызком карандаша, которым всегда писал, во всяком случае в моем присутствии, записал готовое стихотворение, которое мне тут же отдал».

Оно было напечатано в «Life and Letters Today» в августе 1941 г.

Стихотворение легко ложится в ряд с «Похоронной церемонией после воздушного налета» и с «На порогах смертей».

81. Спи спокойно. Недвижно (Lie still, sleep becalmed)

Редакция этого стихотворения, опубликованная в «Life and Letters» в июне 1945 г. и вошедшая без изменений в книгу «На порогах смертей» - переработка черновика, посланного Т. У. Йарпу (T.W. Earp) из Босхама в Сассексе, куда Томас вывез семью, когда бомбардировки Лондона стали очень страшными, в апреле 1944 г.

82. Видение и молитва (Vision and Prayer)

Стихотворение «Святой, который, кажется, вот-вот» было написано незадолго до рождения Ллевелина. Возможно, что «Видение и молитва» - написано ко дню рожденья Ллевелина 30 января 1939 г. Это не единственное длинное стихотворение, пролежавшее всю войну без движения и законченное только, когда появилась надежда на мир. В Лондоне 3 марта 1943 г. у Томасов родилась дочка Аеронуи. Но жизнь Дилана в тот момент была чрезвычайно суетна и раздергана, так что он не мог ни написать стихов к рождению дочки, ни закончить стихотворение, посвященное Ллевелину.

В августе 1944 г. Томас объявил стихотворение законченным, но однако после этого продолжал над ним работать и отослал его Вернону Уоткинсу только 28 октября 1944 г.

В этом стихотворении Томасу очень важна зрительная форма.

В периодике оно появилось дважды. В «Horizon» в январе 1945 г. и в «Sewanee Revue» летом 1945 г.

Томаса вполне устроило то, как оно было графически напечатано в «Sewanee Revue», и он предложил в напечатать его так же в книге «На порогах смертей». В письме в «Dent's» от 6 ноября 1945 г., посланном после правки корректуры, Томас благодарит издательство за соблюдение формы.

Что до тематики, то сначала кажется, что Томас празднует в этих стихах смену религии, но очень быстро делается ясно, что это стихотворение никакого отношения к религии не имеет. Религия тут только метафора. Ощущение священнодействия требует религиозных метафор.

Что же здесь празднуется? Рождение ребенка, или рождение стихотворения? Поводом к этим стихам служит несомненно рождение ребенка, но, как и всегда, любое рождение заставляет Томаса говорить о рождении стихов.

Лазарь — См. прим. к № 20.

83. Баллада о длинноногой наживке (Ballad of the Long-legged Bait)

«Молодой человек отправляется на рыбалку - собирается поймать сексуальный опыт - а ловит семью, церковь и деревенскую лужайку» - вот что сказал Томас Уильяму Йорку Тиндаллу об этом стихотворении.

Томас несомненно читал в переводе «Пьяный корабль» Артюра Рембо, появившийся в «New Verse» в июне-июле 1936 г.

Вот что пишет Вернон Уоткинс об этом стихотворении: «Я видел, как оно выросло из 15 строчек до своей полной длины во время, когда Томас жил в Бишопстоне, где он непрерывно над ним работал». Это было между январем и апрелем 1941 г.

Стихотворение должно было появиться в «Horizon» в апреле 1941 г., но было напечатано только в июле.

8 января 1941 г. Томас написал Джону Давенпорту: «Сегодня лопнули трубы, и Кэйтлин в мужской шляпе целый день бегает с тряпкой между уборной и затопленной гостиной, а я сижу и пытаюсь написать стихотворение о человеке, который отправился с женщиной на рыбалку и поймал коллекцию ужасов».

А 28 апреля 1941 г. он написал: «Я только что закончил мою балладу. К сожалению, она не успеет в майский номер «Horizon». В ней 220 строчек, огромное для меня это было усилие ее написать, и это в самом деле баллада. Я надеюсь, что тебе понравится. Сейчас мне кажется, что это вообще лучшее, что я написал».

Вернон Уоткинс писал в своих заметках о Томасе: «Это стихотворение полно визуальных образов. Оно настолько визуально, что Томас нарисовал цветную картинку и пришпилил ее к стене своей комнаты, - картинку, на которой изображена женщина, лежащая на дне моря. Новая Лорелея, открывающая ужасы разрушения тем, кто ее коснется».

Так или иначе, если в одной фразе попытаться сказать об этом стихотворении, то придется сказать только: ловец пойман.

Счастливый мальчик делается взрослым. И путешествие - наиболее естественная метафора для жизни.

Как всегда у Томаса - в этих стихах высокий уровень автобиографичности - не обобщенный человек, а скорее обобщенный поэт.

И Сусанна утонула в бородах как в пене / И около Вирсавии никто не вспомнит о стариках — Сусанна и старцы, подглядывающие за ней - очень частый библейский мотив в живописи. Вирсавия - последняя любовь царя Давида, мать царя Соломона.

84. Весна священная (Holy Spring)

Посылая это стихотворение Уоткинсу 15 ноября 1944 г., Томас говорит: «Вот стихотворение, которое я начал очень давно, а закончил только что, после того, как изрядно над ним поработал».

По-видимому, эти стихи возникли из стихотворения «Десять», датированного 22 февраля 1933 г. Перерабатывать его Томас начал еще до того, как продал в 1941 г. свои записные книжки. Возможно, что Томас периодами работал над ним во время войны.

В окончательной редакции напечатано в «Horizon» в январе 1945 г.

Сюжетно это стихотворение о том, как человек (поэт) встает с постели на весеннем рассвете после целой ночи воздушных налетов. Утреннее солнце символизирует здесь свет, жизнь, секс, поэзию, все то, что как весна дает новую жизнь темному мертвому миру.

85. Папоротниковый холм (Fern Hill)

Это последнее стихотворение, написанное до того, как вышел сборник «На порогах смертей». Оно было прибавлено к книге, когда корректура уже была готова. Томас написал в «Dent's» 18 сентября 1945 г.:

«Я прикладываю к письму еще одно стихотворение. Это «Папоротниковый холм», пока что не включенный в книгу. Я очень хочу, чтобы он вошел в нее, потому что в этих стихах - важнейшая часть чувства и смысла этой книги, как единого целого».

«

А впервые он был опубликован в «Horizon» в октябре 1945 г. (книга «На порогах смертей» вышла в феврале 1946 г.)

Папоротниковый холм - это название фермы. Там же происходит действие рассказа «Персики». Вообще всюду, где у Томаса появляется настоящая ферма, это Папоротниковый холм - ферма, на которой когда-то жили его тетка Анн Джонс (Ann Jones) и ее муж. Именно ей посвящено стихотворение «После похорон».

В детстве Томас провел на этой ферме очень много времени. С ней связаны его самые теплые и волшебные детские воспоминания.

31 марта 1946 г. Томас написал Эдит Ситвел (Edith Sitwell), что «Папоротниковый холм» был закончен в сентябре 1945 г., когда Томас жил неподалеку от фермы. Речь наверняка идет о коттедже в Блаен Ллангэйн (Blaen Cwm. Llangain), которым и до сих пор владеет семья Томасов, и в котором поселились родители Дилана, когда отец его вышел на пенсию, и они уехали из Суонси. Томас часто и подолгу гостил там летом 1945 г.

Однажды Томас сказал об этих стихах: «Это стихотворение для вечеров и слез».

86. В деревенском сне (In Country Sleep)

24 апреля 1947 г. Томас написал из Рапалло своему агенту Дэвиду Хайаму (David Higham), что он работает над длинным стихотворением.

Это было первое стихотворение после выхода за год до того книги «На порогах смертей». 24 мая 1947 г. он написал из Флоренции: «Длинное стихотворение медленно продвигается». К 20 июня 1947 г. он написал сотню строчек. А 11 июля заявил, что оно почти закончено. Томасу стихотворение нравилось.

В опубликованной редакции оно состоит из двух частей, но Томас рассматривал возможность написания третьей. Напечатано это стихотворение в «Atlantic» в декабре 1947 г. и в «Horizon» в том же месяце.

В этом стихотворении поэт кого-то одновременно и утешает, и предостерегает. Этот неизвестный вор воспринимается как Смерть или как Время. И стихотворение кажется адресованным ребенку.

Однако одной восхищавшейся этим стихотворением поклоннице Томас сказал, что Вор - это ревность, и что стихотворение обращено к жене. В Америке он сказал интервьюировавшему его журналисту, что Вор - это на сегодняшний день алкоголь, но завтра это может быть что-нибудь еще, слава, например, или успех. Мысль о том, что доверию что-то может угрожать, проходит через все стихотворение.

У великой птицы-Рух ... — Рух - гигантская птица из сказок «1001 ночи».

87. Над холмом сэра Джона (Over St. John's hill)

Это стихотворение написано в первые недели жизни Томасов в доме-корабле в Лохарне. Этот дом специально для Томаса купила Маргарет Тэй- лор, она сдавала ему его за весьма условную плату. 11 мая 1949 г. Томас написал ей о Лохарне: «Это место я люблю, я хочу здесь жить, могу здесь работать, я уже начал работу». 5 августа 1949 г. он пишет, что опять начинает много работать. На следующий день, 6 августа, он отослал стихотворение в «Botteghe Oscure»: «Это стихотворение, которое я вам посылаю, я закончил только на этой неделе».

Опубликовано оно было в «Botteghe Oscure» ещё до конца года. А осенью 1950 г. стихотворение было опубликовано в «Hudson Revue» и потом 24 августа 1951 г. в «Times Literary Supplement».

Холм сэра Джона - так называется длинный мыс, именно его видел Томас из окна дома-корабля.

89. Стихи на его день рожденья (Poem On His Birthday)

Это четвертое и последнее из стихов, написанных к собственному дню рожденья. Из стихотворения очевидно, что оно было начато в октябре 1949 г., когда Томасу исполнилось 35 лет. В Гарварде хранится страничка, озаглавленная «Стихи в октябре (1950 г.)», из чего следует, что Томас в 1950 г. продолжал думать об этом стихотворении. Закончено оно было в 1951 г.

В письме герцогине Маргерит Каэтани (Marguerite Caetani), богатой американке, издававшей в Риме литературный журнал «Botteghe Oscure», от 18 июля 1951 г. Томас пишет: «Я надеялся закончить довольно длинное (около 100 строчек) стихотворение на день рожденья, но я до сих пор его пишу. Я хотел Вам его послать... Оно нравится мне больше, чем что бы то ни было написанное за очень долгое время».

31 августа 1951 г. он рассказал герцогине грустную историю: «Я взял новое стихотворение - первое из трех стихов, связанных друг с другом темой дня рожденья - с собой в Лондон в мою последнюю поездку, из которой я только что вернулся. Я хотел напечатать его в Лондоне и сразу же Вам отослать. Однако все мои планы пошли насмарку. Я надеялся найти работу на зиму, потому что мы зимой намереваемся перебраться отсюда в Лондон, но в результате мне пришлось уехать домой без всяких надежд. Только у меня не было денег на обратную дорогу, и я был вынужден продать стихотворение лондонскому журналу за 10 фунтов».

Таким образом эти стихи были напечатаны в «World Review» в октябре 1951 г. Они там короче на 3 строфы, чем редакция, опубликованная в «Atlantic» в марте 1952 г.

Это стихотворение - смесь праздничности и горя. Поэт, как и все живое, как и рыбы в море под его окном, и птицы в кронах деревьев вокруг него, движется к смерти и при этом поет. Мир прекрасен, и поэт - его часть, и стихотворение, начавшееся с ощущения одиночества, заканчивается единением со всем живым, поэт - капитан этого сумасшедшего пьяного корабля, идущего к смерти.

90. Не уходи безропотно во тьму ( Do not go gentle into that good night)

По форме это стихотворение представляет собой «вилланеллу» - одну из самых сложных поэтических форм, известную еще с времен Ренессанса.

28 марта 1945 г. Томас написал Вернону Уоткинсу: «Мой отец ужасающе болен в эти дни, у него сердечная болезнь и страшные боли, и мир, который был когда-то для него цвета дегтя, сейчас еще темней».

Возможно, что это стихотворение зародилось еще в 1945 г. Оно не из быстро написанных стихов. Томас не рассказывал о нем в письмах, а когда посылал его в «Botteghe Oscure» 28 марта 1951 г., только написал: «Я закончил короткое стихотворение, которое и посылаю».

Потом добавил в постскриптуме: «Единственный человек, которому я не могу его показать, - это отец, не знающий, что он умирает».

Стихотворение было напечатано в «Botteghe Oscure» в ноябре 1951 г.

Перед тем, как прочитать это стихотворение в университете Юты, Томас много говорил о своем отце.

О том, что отец его был воинствующим атеистом - причем вопрос был для него не в том, есть ли Бог, а в том, что он этого Бога яростно и очень лично ненавидел. Он мог посмотреть в окно, увидеть, что идет дождь и сказать, «опять дождь, будь этот Бог проклят». К концу жизни отец ослеп, он очень тяжело болел, и характер отца смягчился. А Томасу вовсе не хотелось, чтоб отец менялся, становился мягче, ему казалось, что отец должен оставаться прежним.

91. Ламентации (Lament)

Послано в «Botteghe Oscure» 17 мая 1951 г. и напечатано там еще до конца года. Каэтани убрала из него 4 строфу, Томас не возражал, однако в «Partisan Review» в январе-феврале 1952 г. эта строфа опять появилась.

Ироническое грубоватое стихотворение, написанное очень живым ритмом. В нем есть бравада и веселье.

92. На белой гигантской ляжке (In the White Giant's Thigh)

Это стихотворение было наполовину закончено в октябре 1949 г. В письме к Хелен и Биллу МакАльпайнам (Helen, Bill McAlpine) от 12 ноября 1949 г. Томас говорит: «Я закончил стихотворение в 100 строчек, однако возможно ему потребуется еще и вторая часть». На самом деле, Томас не удлинил стихотворение, а укоротил. 28 ноября он писал: «Осталось 80 строчек». А когда поздним летом 1950 г. он послал его в «Botteghe Oscure», в стихотворении осталось 60 строчек.

Эта элегия о женщинах - гимн прекрасному миру и любви. Холм с первобытным рисунком выдуман Томасом. Этот рисунок, который Томас вообразил, способствует любому плодородию, и жившие когда-то девочки и мальчики, оживающие в любви, - герои этого стихотворения. И конечно же, присутствует в нем и умирающий поэт, прославляющий жизнь в смерти, не дающей смерти победить.

«В ДЕРЕВЕНСКОМ НЕБЕ» и «ЭЛЕГИЯ»

93. В деревенском небе (In Country Heaven)

Томас хотел включить стихотворение с таким названием в какой-нибудь следующий сборник стихов. В Техасе хранится записная книжка, датированная октябрем 1951 г., и в ней перечень заглавий будущих стихов. Первое стихотворение озаглавлено «Однажды», оно вошло в сборник «Избранные стихи». За ним идет «В деревенском небе». Остальные 4 стихотворения из списка явно не были вообще написаны.

От стихотворения «В деревенском небе» остался черновик из 43 строчек и переписанный отрывок из 16 строк.

Это стихотворение написано с ощущением разрушения и конца света. Возможно, оно было задумано в 1945 г., после падения атомной бомбы на Хиросиму. Однако не осталось никаких указаний на то, что Томас тогда над ним работал.

Скорее всего, Томас хотел написать по-настоящему длинное стихотворение. Пожалуй, даже эпическое. Вероятно, в этом стихотворении действие должно происходить на небесах, где небесные люди рассказывают истории о Земле, погруженной в темноту, которая возникла после того, как Земля саморазрушилась.

94. Элегия (Elegy)

Это простое и трогательное стихотворение осталось незаконченным...

Вернон Уоткинс поместил его в дополнения к «Избранным стихам» в издании 1956 г.

Сохранились томасовские прозаические заметки к этому недописанному стихотворению.

«1. Хотя он был слишком гордым для того, чтоб умереть, он ослеп самым ужасным образом, но не отшатнулся от смерти и был отважен в своей гордости.

2. В своей невинности он думал, что ненавидит Бога, но он так и не узнал, кто он такой: старый добрый человек в своей сжигающей гордости.

3. Теперь он не отойдет от меня, хоть он и мертв.

4. Его мать сказала, что ребенком он никогда не плакал, но и стариком он не плакал, он плакал только, обращаясь к своей тайной ране и к своей слепоте, но никогда вслух».

Видимо, Томас намеревался как-то выстроить все эти мысли и образы.

Настрой этого недописанного стихотворения явно противоположен настрою «Не уходи безропотно во тьму».

Список использованной литературы

Dylan Thomas: Collected Poems 1934 — 1953, London: Phoenix, 2003

Dylan Thomas: Collected Letters, MacMillan Publishing Company, 1986.

William York Tindall: Reader's Guide to Dylan Thomas, Syracuse University Press, 1996.

Caitlin Thomas: Double Drink Story: My Life with Dylan Thomas, Virago Press Ltd, 1998.

Paul Ferris: Dylan Thomas: The Biographie, Counterpoint, 2000.

Jonathan Fryer: Dylan: The Nine Lives of Dylan Thomas, London: Kyle Cathie Ltd., 1993.