Собрание сочинений. Врата времени

В следующий час он поймал еще пару трилобитов, решил, что для начала этого хватит, и направился к берегу.

Он не мог наверняка определить миг, когда шлем прорвал поверхность воды: шел дождь. Он сел на дно на пятифутовой глубине, вытащил нож и достал из мешка, одного из трилобитов. Придерживая его ногой и рукой, отсек головогрудь и разрубил панцирь вдоль по брюшной стороне. Затем, повернув нож, взломал и смял панцирь, вынув толстенький цилиндр белого мяса. Мясо он положил на плоский камень возле себя и так же быстро разделался с остальными двумя трилобитами. Сложил мясо в мешок и встал, но наверху все еще шел дождь, так что он решил переждать его на дне и лег, положив голову на небольшой камень. Меланхолически разглядывая поверхность, Макс решил, что поджарит мясо на вертеле. У него был соус для барбекью собственного изобретения; рот его наполнился слюной при одной мысли об этаком лакомстве.

Лежа на спине, Макс озирал взбаламученную дождем поверхность. Его начал одолевать сон, но в тот самый миг, когда он уже почти заснул, поверхность вдруг разгладилась: дождь кончился.

Макс встал. Ветер переменился и усилился, почти ударив его. Он, раздвигая воду, вышел на берег; при ходьбе приходилось откидываться назад – так силен был ветер. Стянув с головы шлем, Макс шагнул к тропинке, ведущей в лагерь. В этот момент мокрый мешок выскользнул у него из пальцев. Макс нагнулся подобрать его, раздраженно хмурясь. И тут возле своих ног он увидел что-то зеленое – и окаменел.

Он выпустил мешок и упал на колени, склонившись к зеленому пятнышку. Может быть, его просто забросило сюда волнами?..

Растеньице было примерно в полдюйма диаметром. Макс лег на песок, чтобы получше разглядеть его, и обнаружил, что оно прочно прикрепилось к песку тонкими корешками, расходившимися во все стороны. Кое-где они выступали из песка.

Макс посмотрел на полосу прибоя – до нее было футов десять. Эта водоросль была вынесена на сушу дней пятнадцать назад, и она все еще жила и росла. Она ЖИЛА! Глаза Макса расширились. ЭТО происходило здесь и сейчас! Оно могло случиться миллионы лет спустя, но вот оно! Так же было и на Земле. В кембрийский период, четыреста миллионов лет назад. Первое растение, которое выбралось на сушу и не погибло, прижилось. Первый крохотный шажок на пути к человеку. Как будто ничего особенного… так, зеленая чепуховинка на полоске песка, на краю голой скалы в море… Вторжение на его чистую, пустую скалу… Макс смотрел на зеленое пятнышко в шести дюймах от своего лица, и злые слезы навернулись ему на глаза.

Он резко вскочил на ноги и растер зеленое пятнышко ногой! Он вытаптывал его, он снова и снова тер подошвой песок, топтал и тер, пока не истер совершенно и не смешал с песком. Затем нагнулся, собрал в пригоршню грязный песок, в котором кое-где угадывались еле видимые зеленые точки; отнес грязь к воде и забросил как мог далеко. Налетел порыв ветра, подхватил ошметки грязи и швырнул их ему в лицо. Макс попятился, как от удара, споткнулся, упал и задохнулся, свалившись на камень. Несколько минут он лежал, хватая ртом воздух, совершенно беспомощный.

Шатаясь, он встал и посмотрел на море. Он смотрел долго. Наконец кивнул и проговорил:

– Все в порядке. Все в порядке.

Потом повернулся, собрал снаряжение и пошел по тропинке в лагерь – готовить обед.

© Перевод на русский язык, Вязников П.А., 1994

Кит Ломер В очереди

Старик упал, когда Фарн Хестлер проезжал мимо на своем мотоколесе, – Фарн возвращался с бытпункта. Он затормозил и взглянул вниз – искаженное гримасой лицо, маска из мятой белой кожи, на которой кривился рот, словно пытаясь сорваться с умирающего тела. Фарн Хестлер соскочил с колеса, склонился над несчастным. Но он опоздал: узловатые, как корни, пальцы какой-то костлявой бабы уже впились в тощие плечи старика.

– Скажите им – я! Миллисент Дреджвик Крамп! – верещала она в уже лишенное выражения лицо. – О, если бы вы знали, что я пережила, как мне нужна помощь, как я ее заслуживаю…

Хестлер ловким пинком отшвырнул конкурентку, наклонился над стариком, бережно приподнял ему голову.

– Стервятники, – сокрушенно проговорил он. – Так и впиваются в человека. Я-то не таков… Я вам искренне сочувствую. Подумать только – вы уже были так близко к голове Очереди! Могу спорить, вам есть что порассказать. Вы же настоящий ветеран. Не то что эти… э-э… – он решил смягчить выражение, – кто занимает не свое место… В такой момент человек заслуживает уважения…

– Зря тратишь время, приятель, – прогудел густой голос. Хестлер обернулся и увидел бегемотоподобную тушу человека, которого привык называть про себя «Двадцатый Сзади». – Помер старый хрыч.

Хестлер отчаянно затряс тело.

– Скажите им – Аргалл Хестлер! – закричал он в мертвое ухо. – Аргалл: А – эР – Гэ – А – эЛ – эЛ!..

– Пр-рекратить! – зычный голос полисмена прорезал шум толпы. – Эй ты, ступай на место!

Тычок дубинки добавил приказу убедительности. Хестлер нехотя встал. Его глаза на восковом лице расширились от страха.