Собрание сочинений в одном томе

Они даже не подозревали, как внимательно, приставив к двери какой-то аппарат, нечто вроде стетоскопа, слушает их «молодожен».

Успокоившись и вдоволь наслушавшись плоских шуток, он вдруг повернулся к девушке и спросил резко:

— Ты готов?

И «девушка» ответила:

— О! Вполне!

— Открой окно.

— «Девушка» начала открывать окно.

— Какой километр?

— Сейчас будет столб… Девятый!

— Смотри не промахнись!

— Не волнуйся, — ответила «девушка», бесцеремонно подняла юбку и начала что-то отстегивать от бедра.

— Я не волнуюсь, но на тренировке ты выглядел неважно, — оборвал «молодожен», все еще слушая разговор в коридоре.

— Что они там? — спросила «девушка», все еще пытаясь что-то отстегнуть от ноги.

— Все в порядке. Говорят, что мы, наверное, сожалеем, что не можем спать вместе. Что ты так долго! Скоро двенадцатый.

— Наконец! Я готов! Десятый. — «Девушка», или, вернее, мужчина, переодетый ею, отстегнул наконец от бедра небольшое оружие с насадкой для бесшумной стрельбы и удобно устроился у окна.

В коридоре продолжали зубоскалить.

— Ты представляешь, что бы было, если бы нас не было?

— О да!

— Теперь, наверное, он, ругаясь, лезет на верхнюю полку. Ругает опять нас.

— Она его успокаивает. Говорит: «Ну потерпи один день, милый, завтра мы будем на месте!»…

— Одиннадцатый, — сказал переодетый девушкой.

— Если ты промахнешься, я тебя выброшу следом за пулями! Понял?!

— Не надо горячиться. Я ведь тоже как-то заинтересован попасть. Спокойно! — Он весь подобрался, как рысь перед прыжком. Из-под парика на лоб стекал пот. — Вот сейчас!

В коридоре уже откровенно издевались:

— «Ах, дорогой, я, вероятно, не усну сегодня!»

— «Ну-ну, дорогая, постарайся отдохнуть! У тебя слабое здоровье». Может, уже можно постучать? — И человек с неприятным лицом осторожно постучал.

— Еще нельзя. — В голосе «молодожена» слышалась досада. — Еще минуточку!

— Ого! Мы нервничаем! Наверное, мы поссорились, — посочувствовал благообразный. — Ничего, обойдется! Лезьте скорее наверх, молодой человек, — говорил он кривляясь, но так, чтобы в купе не слышали. — Вот так! И постарайтесь уснуть. И вы, девушка. Поскорее! И потом, пояс носить вредно. Ложитесь! Вот и молодец.

В купе «девушка» нажала на спуск. Вспышка, и никакого звука, только сквозь окно заметно было, что как будто упала какая-то фигура — вероятно, стрелочника, потому что поезд промчался мимо небольшого разъезда.

— Ты уверен, что попал? — сдавленным шепотом спросил «молодожен».

— Да! Всю обойму! По-моему, он даже не успел вскрикнуть. Повалился, как мешок с дерьмом. Можешь считать деньги!

— Хорошо! Теперь в постель. Они должны уснуть за двадцать минут, понял? Не раздевайся.

— Да, но они могут заметить!

— Они ничего не заметят. Они пьяны. А потом, им нет никакого дела. Ложись! — «Молодожен» полез наверх. — Покойной ночи, дорогая!

В коридоре язвили:

— Он говорит ей сейчас, наверное: «Покойной ночи, дорогая!» — потешался благообразный. В купе «девушка» ответила:

— Покойной ночи, дорогой!..

В коридоре человек с неприятным лицом передразнил женским голосом:

— Покойной ночи, дорогой!

— Я думаю, теперь уже можно. — И он снова осторожно постучал.

Ответа не было.

— Как быстро уснули, канальи! — восхитился благообразный и открыл дверь.

В купе было темно, а за окном мирно мелькали огни и деревья.

— А проводник так и не пришел! Напился, мерзавец, и спит, — проворчал человек с неприятным лицом, укладываясь наверху. — Ну, ладно, я сплю!

— Я тоже, — ответили снизу, уже засыпая. Все стихло, а через минут двадцать поезд начал замедлять ход, будто кто-то вырвал стоп-кран.

Едва он остановился, как «молодожены» словно по команде поднялись. Их спутники давно спали, а верхний вдобавок храпел в голос.

— Быстрее! — сказал «молодожен» шепотом. — Он стоит полторы минуты.

— Снегу навалило по колено. Можем не успеть. — Переодетый девушкой был уже на ногах.

Они взяли два небольших саквояжа и осторожно вышли. Храп сверху тотчас прекратился, и человек с неприятным лицом бодро спрыгнул вниз. Благообразный уже сидел в одном нижнем белье, потом лихорадочно оделся. Было заметно, что оба они ни минуты не спали и вовсе не были пьяны.

— Ты думаешь, они ничего не заподозрили? — спросил неприятный.

— Я уверен! Как то, что мы все еще стоим. К тому же они слышали весь наш разговор у двери. Я думаю, мы неплохо сыграли. Такое хамство убедит хоть кого.

Они пристально смотрели на две удаляющиеся фигуры.

— Только бы на разъезде все сделали как надо! — Благообразный даже передернулся.

— Ну знаешь, там ведь не олухи сидят! Мы бы предупредили их в случае чего. А раз сигнала не было — все должно было идти по плану. Так что, старина, теперь мы можем выпить по-настоящему, — предложил человек с неприятным лицом.

Спутник его полез за флягой.

— Только не перепутай. А то напоишь нас этим гнусным зельем. Кстати, как там наш проводник?

— Он спит и видит цветные сны. Проспит до завтра. Ну! За удачу.

— И за домик с яблонями.

— И за лучшую в мире женщину.

— И все равно — за удачу!

— Только торопись — мы должны идти.

— Ничего. Пусть отойдут подальше.

Они выпили.

И вдруг благообразный вскрикнул:

— Они возвращаются!