Собрание сочинений в двух томах. Том I

119. ИС, с. 175–176. См. коммент. к № 116–117. В журнальном варианте: 2-й стих третьей строфы: «Людской убогий скарб: дома и гробы», 1-й стих последней строфы: «И вновь — всезаливающий покой». По времени написания стихотворение «Цфат» первое в палестинском цикле, сложившееся во время самого путешествия (см. в письме Кнута к Е. К. от 22.10.37 г.: «Написал пока одно-единственное стихотворение, но о Цфате. Послал его Ариадне с наказом — читать только Еве, больше никому», цит. по: Шапиро, р. 197). Легко устанавливается образно-стилевой параллелизм этого стихотворения и следующего фрагмента из АП, посвященного описанию Цфата: «Мне, по-видимому, когда-то снился многоэтажно-разбросанный по склонам рыжих осенних гор жуткий царственный Сафед, серо-бело-синие кубики его домов с шаткими балкончиками… Неверно колеблющееся пламя озаряет бедное жилище — нагие стены, мазанные известкой, темное жилье, полное намоленного воздуха, где тускло поблескивают медные подсвечники, скудная утварь, переходящая из рода в род». Цфат (Сафед) — город в северо-восточной Галилее, расположен на высоте 850 м; в Библии не упоминается; первые сведения о нем относятся к эпохе Второго храма. Начиная с XVI в. город начинает заселяться мудрецами-талмудистами, в основном иммигрантами из Испании, и становится центром еврейской учености и мистицизма. В 1570 ? г. сюда переселяется Ицхак бен Шломо Ашкенази Лурия (1534–1572), создатель одного из основных направлений Каббалы ( — ‘получение’, ‘предание’) — эзотерического еврейского учения о постижении сущности Бога недискурсивными (мистическими) способами, основанными на символическом толковании слов и чисел, см. упоминание о каббалистах Цфата в АП (гл. 4).

120. ИС, с. 177–178. См. коммент. к № 116–117. В первопубликации было: в последнем стихе первой строфы: «Что душа обожженная помнит», в заключительной строфе: «Нет, не все здесь окажется ложью!», «Но любовь укрепит. И поможет». Метулла (правильно: Метула) — поселок на севере Израиля (до 1967 г. самое северное поселение страны), вблизи израильско-ливанской границы, расположено на высоте примерно 530 м; основано в 1896 г. репатриантами из России на землях, купленных бароном Ротшильдом. Стихотворение построено на образах из Книги Экклесиаста: «В мировой суете — всему время свое… и далее вся строфа», ср.: «Всему свое время, и время всякой вещи под небом» (3:1 и далее) — с использованием прямых цитат: «Время плакать, и время смеяться» (3:4) и аллюзий: «Время — все отдавать за погибель вдвоем», ср.: «Двоим лучше, нежели одному… и далее» (4:9-11); «Порвется крепчайшая нить… Слава Богу, еще не разбился кувшин, И висит колесо над колодцем…» (см. попутно обращение к тем же образам у Блока в стихотворении «Экклесиаст», 1902: «Цела серебряная цепь, Твои наполнены кувшины»), ср.: «Доколе не порвалась серебряная цепочка… и не разбился кувшин у источника, и не обрушилось колесо над колодезем» (12: 6); «Умножающий знание множит печаль…», ср.: «Потому что во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь» (1:18).

121. ИС, с. 179–180. В ПарНэЕК стихотворение написано рукой Кнута на последней странице (датировано: Декабрь 1939. Война) с некоторыми отличиями: 2-я строка первой строфы: «И гибнет, как шляпа, на суше матрос», 3-я строка второй строфы: «Невластна над ним ерунда моровая», 2-я строка третьей строфы: «Ты рядом — и большего я не хочу» (в 3-й — божья с маленькой буквы), 1-я и 3-я строки заключительной строфы: «Этот праздничный день так широк и прекрасен», «Я сегодня умру. Я сегодня согласен».

Как свидетельство спора с былыми кумирами может быть истолковано наличие в стихотворении по крайней мере двух случаев осязаемого диалога с Г. Ивановым, первый: «Невластна над ним ерунда мировая…», ср.: «И шумит чепуха мировая, Ударяясь в гранит мировой» («Я люблю эти снежные горы», 1932; опубликовано в СЗ, 1932, № 50); другой — стих «…Развернувшийся день неподвижно-прекрасен» представляет, как кажется, нацеленную ритмическую реминисценцию из ивановского стихотворения «Для чего, как на двери небесного рая» (сб. «Розы», 1931) — «Утомительный день утомительно прожит»; в обоих случаях параллели служат усилению антиномии двух этих текстов.