Собрание сочинений в 12 т. T. 12

В нескольких шагах от берега стояла заброшенная охотничья хижина. Отдышавшись, Шандор и Батори вошли в нее, чтобы обсушиться. Там они сняли свою мокрую одежду и развесили ее под лучами горячего солнца. Рыбачьи лодки уплыли из бухты, и, насколько хватало глаз, берега были совершенно пустынны.

Тогда человек, издали наблюдавший эту сцену, встал, подошел к хижине, как будто для того, чтобы хорошенько запомнить ее местоположение, а затем направился к югу и исчез за каменистой грядой.

Три часа спустя Матиас Шандор и его друг вновь натянули на себя одежду, она еще не совсем просохла, но пора было идти.

— Больше нам нельзя здесь оставаться, — сказал Иштван Батори.

— Хватит ли у тебя сил, чтобы двинуться в путь?

— Я ослабел больше всего от голода.

— Попытаемся добраться до побережья. Там мы постараемся раздобыть себе еды и, может быть, нам удастся устроиться на какое-нибудь отплывающее судно! Идем, Иштван!

И они покинули хижину, обессилевшие не столько от усталости, сколько от голода.

Граф Шандор решил идти вдоль южного берега канала Лема, надеясь выйти к морю. Эту пустынную равнину пересекает множество ручейков, бегущих по направлению к лагуне.

Примыкающая к реке низменность, орошенная ручьями, словно сетью каналов, представляет собой болотистую равнину с топкой почвой, по которой очень трудно идти. Поэтому беглецам пришлось обойти ее с юга; им было нетрудно придерживаться нужного направления по восходящему солнцу. В течение двух часов они шли вперед, не повстречав ни одной живой души, но и не утолив терзавшего их голода.

Между тем местность постепенно становилась менее суровой. Впереди показалась дорога, тянувшаяся с востока на запад; беглецы увидели верстовой столб, но он ничего не сказал им о местах, где они брели словно вслепую. На пути им попались тутовые изгороди и сорговое поле, и они смогли если не насытиться, то хотя бы немного обмануть свой голод. Если бы не семена сорго и освежающие тутовые ягоды, у них, вероятно, не хватило бы сил добраться до побережья.

Но если теперь кое-где стали попадаться возделанные поля, свидетельствующие о присутствии человека, то следовало ожидать и встречи с местными жителями.

Так и случилось около полудня.

На дороге показались пять-шесть путников. Матиас Шандор не хотел, чтоб эти люди их увидели. К счастью, шагах в пятидесяти влево от дороги он разглядел полуразвалившуюся ферму, обнесенную оградой. Там и спрятались беглецы, забившись в темный чулан, прежде чем их успели заметить. Если бы какой-нибудь прохожий и остановился у этой фермы, он бы их не заметил, и они решили сидеть тут до темноты.

Путники оказались местными крестьянами и солеварами. Некоторые из них гнали гусей, повидимому на базар в какой-нибудь городок или соседнее селение. Все они были в национальной одежде; и мужчины и женщины, по обычаю истрийских крестьян, носили разные украшения: ожерелья, медали, серьги, кресты и серебряные подвески. Солевары, одетые гораздо проще, с мешком за плечами и палкой в руке, вероятно, направлялись в ближайшие солеварни, а может быть, и на более крупные соляные промыслы в Станьон или Пирано, в западной части провинции.

Некоторые из них, подойдя к заброшенной ферме, останавливались и даже присаживались отдохнуть на крыльцо. Они громко и оживленно разговаривали, но только о своих местных делах.

Беглецы, прижавшись в уголке, внимательно слушали. Быть может, эти люди уже знают о побеге из тюрьмы и заговорят об этом? Быть может, из их разговора граф Шандор и его товарищ поймут, в какую часть Истрии они попали?

Но об этом не было сказано ни слова, и они попрежнему терялись в догадках.

— Если местные жители не говорят о нашем побеге, — заметил Матиас Шандор, — то надо думать, они о нем не слыхали!

— А это доказывает, — добавил Иштван Батори, — что мы довольно далеко от крепости. Впрочем, это меня ничуть не удивляет, ведь поток нес нас под скалами с большой скоростью добрых шесть часов.

— Да, должно быть, так оно и есть.

Однако часа через два несколько солеваров, проходивших мимо фермы, упомянули в разговоре об отряде жандармов, повстречавшихся им у ворот города.

Какого города? Они не назвали.

Это встревожило наших друзей. Если жандармы рыщут вокруг, то весьма возможно, их послали на розыски беглецов.

— А между тем мы сбежали при таких обстоятельствах, что нас должны бы считать погибшими и прекратить поиски…

— Они поверят, что мы погибли лишь тогда, когда найдут наши трупы! — ответил Матиас Шандор.

Как бы то ни было, беглецы опасались, что полиция поставлена на ноги и разыскивает их. Поэтому они решили прятаться на ферме до ночи. Их мучил голод, но они не осмелились покинуть свое убежище и хорошо сделали.

Около пяти часов вечера на дороге послышался стук копыт — приближался небольшой конный отряд.

Граф Шандор осторожно подполз к двери, но тотчас же вернулся и увлек своего друга в самый темный угол чулана. Там они зарылись в кучу хвороста и замерли, не шевелясь.