Собрание сочинений в 12 т. T. 12

Было, наверно, около двух часов ночи, когда скорость течения, а следовательно, и дерева стала заметно уменьшаться. Повидимому, проход начал расширяться, берега его расступились, и разлившаяся вода замедлила свой бег. Быть может, это означало, что выход из подземного туннеля уже недалеко?

Однако, в то время как берега расширялись, своды пещеры становились все ниже. Подняв руку, Шандор коснулся неровной поверхности свода, нависшего у него над головой. Иногда он слышал какой-то шорох: это торчащие кверху корни дерева цеплялись за камни свода. Вот почему по временам ствол сильно встряхивало, и он поворачивался, меняя направление. Иногда, зацепившись за свод, он начинал вращаться на месте или сильно раскачиваться, и беглецы боялись сорваться в воду.

Но вдобавок им угрожала еще одна опасность, и Шандор пытался хладнокровно обдумать создавшееся положение. Дело в том, что своды пещеры все понижались. Несколько раз графу пришлось резко откинуться назад, чтобы не разбить голову о каменный выступ, который нащупывала его рука. Не придется ли ему вскоре спрыгнуть с дерева в воду? Сам он еще, пожалуй, сможет плыть, но как спасти товарища? А если своды подземного туннеля будут и дальше понижаться, можно ли выбраться из него живым? Нет! Сколько раз им удавалось избегнуть смерти, но теперь им грозит неминуемая гибель!

Несмотря на все свое мужество, Матиас Шандор почувствовал, что у него сжалось сердце. Он понимал, что приближается роковая минута. Корни дерева все сильнее терлись о каменные своды, и порой ствол совсем погружался в воду.

— Надо надеяться, — говорил себе Шандор, — что конец пещеры теперь недалеко!

И он напряженно всматривался в темноту: не покажется ли впереди свет. Быть может, ночь уже на исходе и снаружи не так темно, как в пещере? Быть может, молнии еще освещают темный небосвод над скалами? Тогда слабый отблеск проник бы и в туннель, который, казалось, уже не мог вместить вздувшиеся воды Фойбы.

Нет, ничего не видно! Все та же беспросветная тьма и рев потока; даже пена его кажется черной!

Внезапно графа очень сильно встряхнуло. Дерево наскочило на громадный каменный выступ, спускавшийся со свода до самой воды. От этого толчка ствол перевернулся. Но Шандор не отпустил его. Одной рукой он судорожно вцепился в корни, а другой — подхватил своего спутника в тот миг, когда течение уже уносило его. После этого он отдался на волю потока, волны которого бились о своды пещеры.

Так продолжалось около минуты. Шандор чувствовал, что наступает конец. Инстинктивно он удерживал дыхание, чтобы сохранить ту каплю воздуха, которая еще оставалась у него в легких.

Вдруг сквозь толщу воды в его закрытые глаза ударил довольно сильный свет. Это была вспышка молнии, вслед за которой послышался раскат грома.

Наконец-то он увидел свет!

Действительно, вырвавшись из подземного туннеля, Фойба снова текла под открытым небом. Но куда? В какую реку впадала? Или она вливалась в море? Все тот же неразрешимый вопрос, а между тем это был вопрос жизни или смерти.

Дерево снова всплыло на поверхность. Шандор, по-прежнему поддерживавший Батори, с огромным трудом вновь втащил его на ствол и, вскарабкавшись сам, уселся позади него.

Затем он начал осматриваться по сторонам…

Позади виднелась темная громада, постепенно расплывавшаяся во мгле. То была гигантская скала Буко, в которой воды Фойбы пробили себе выход. Приближался рассвет, и на небо ложились легкие блики, словно прозрачная дымка, еле заметная в ясные зимние ночи. Время от времени беловатые молнии освещали далекий горизонт, и слышались долгие, но глухие раскаты грома. Гроза удалялась или постепенно затихала, исчерпав всю свою энергию в молниях.

Шандор озирался вокруг в сильной тревоге. Он увидел, что река несется все с той же быстротой в глубоком скалистом ущелье.

Беглецов попрежнему мчал стремительный поток среди порогов и водоворотов. Но над их головами, наконец, простиралось бездонное небо вместо низких скалистых сводов, где каждый нависший камень грозил размозжить им голову. Однако тут не было отлогих берегов, на которые можно было бы выйти, ни одного мыса, куда можно было бы пристать. Река текла между двумя отвесными стенами. Словом, это был все тот же узкий проход среди отшлифованных волнами скал, только без каменного потолка.

Падение в воду привело в чувство Иштвана Батори. Он нащупал руку Матиаса Шандора, а тот наклонился над ним и воскликнул:

— Мы спасены!

Однако имел ли он право это говорить? Он сказал «спасены», не зная, куда впадает эта река, т по какой местности она течет, ни когда им удастся покинуть обломок дерева! Но он был попрежнему готов бороться и, выпрямившись, три раза повторил звонким голосом:

— Спасены! Спасены! Спасены!