Собрание сочинений. Том 9

Это пьянство, так называемое пьянство крови, когда люди начинают сходить с ума, может быть, от чувства мщения, а потом и от озверения… Даже когда-то хорошие люди теряют разум.

Чем я могу еще помочь? Только молиться Богу, что я и делаю. Но я молюсь стихами, обращаясь и к людям. Ведь я могу давать оценку событиям только как человек, но каждый политик прежде всего тоже должен быть человеком. Я написал тетраптих, посвященный событиям в Украине. Я и к государству обратился в первой части: Государство, будь человеком[2]. Две другие называются «Почти сон» и «Оплакиваемый самолет». Этими произведениями я сделал то, чего не делал ни один человек, близкий к Украине. Я призвал своих друзей-писателей тоже высказаться, потому что в моих стихах написано все, что думаю. Не люблю хвалить свою поэзию, но фабула прозрачная совершенно. Был такой случай, когда украинцы в Крыму шли на свою базу и встретили вот этих, так сказать, людей в зеленой форме. И ведь они как-то нашли друг с другом общий язык. «Почти сон» – об этом. И мое новое стихотворение «Медсестра из Макеевки». В нем полностью соблюдена презумпция невиновности – я не обвиняю ни одну из сторон отдельно, ведь главный преступник – сама война. Поэт Иван Елагин, мой друг-киевлянин, был мужем поэтессы – автора первого стихотворения «Бабий Яр», сочиненного в 1941-м, Ольги Анстей. Он написал великие предупреждающие строки: «Кто не убьет войну, того убьет война». Если мы не убьем эту войну в наших сердцах, она убьет всех нас.

Подписание договора о перемирии – единственный правильный шаг сегодня. Самое главное сейчас – остановить кровь. Все идеологии, вместе взятые, не стоят и одной человеческой жизни.

Любящий Россию и Украину

Евгений Евтушенко

Абрикосовый поцелуй

Сейчас появилась какая-то эпидемиальная боязнь красоты в искусстве.

Очевидно, это подсознательно скептическое отношение к выражению Достоевского, что якобы красота спасет мир, и ко всяческим восклицаниям типа «мы еще увидим небо а алмазах» или «человек – это звучит гордо». Конечно, нелегко все это принимать за чистую монету после Холокоста и Архипелага Гулага и после вопиющей пропасти неравенства, когда безвкусное хвастовство виллами, брульянтами, яхтами унижает честных людей, когда они, чтобы выжить, бьются, как рыбы об лед, а престиж зазнавшейся политики катастрофически обвалился после повальной двустандартности и параноидального взаимоподслушивания. Тем не менее красота поведения людей, ухитряющихся не пачкаться, существует, и их больше, чем нам иногда кажется. Они и есть настоящие герои, но кажутся неудачниками-чудаками на фоне преуспеяния тех, чья кажущаяся смелость предприимчивости основывается лишь на беззастенчивости, с которой они переступают через других. Вообще духовная красота сейчас Золушка. Повторяю – даже в искусстве.

Первые абстрактные картины Кандинского были очень красивыми, в них было что-то от красоты природы – от закатов, рассветов, радуг, северного сиянья. Картины Поллока, особенно его «Собор», были полны красоты его ошеломляющего трагического темперамента и саморазрушительно задыхающейся от самой себя великой энергии. Картины Миро с его «мироба-ми» были очаровательны, как воскресшие в нем наскальные мотивы далеких предков.

Все это еще было живописью. Концептуализм с его туалетными афоризмами, надписями, со ржавыми кроватями, в которых валяются презервативы и грязные носки и нечто подобное, заполнил современные музеи. Это бывший бунт против мелкобуржуазной слащавости ныне с циничным практицизмом превратился в доходный «снобизнес». Гениальные скульптуры Генри Мура Джакометти сменились не мыслящими по-людски и не сострадающими людям инсталляциями. Из музыки исчезла красота мелодии, хотя еще Скрябин нашел такие дивные таинственные ферромоны между звуками и красками. В литературе преобладают стеб, сарказм, скептицизм, переходящий в пессимизм, недостает кислорода, чувствуется смертельная боязнь авторов выглядеть слишком сентиментальными, быть обвиненными в высокопарности. Красота сиротливо жмется в угол, а то еще, не дай Бог, обвинят в красивости. Искусство сейчас или слишком подножно заземлено, или создает подделки неземного в бесконечных «фэнтези», представляющих лишь трусливое бегство от действительности. Секрет состоит в том, что все подлинно неземное находится именно на земле.